Изображения страниц
PDF
EPUB

организацией этой работы в условиях саботажа чиновников бывшего МИД и стат.. ления Наркоминдела, дает читателю яркое представление о тех трудностях, кОТОЦЬ приходилось преодолевать Советской власти при налаживании своей дипломатии.

Авторы не только рассказали о том, как и какие документы были опубликовал но и подробно охарактеризовали содержание наиболее важных из секретных дого ров, что, несомненно, помогает читателю понять значение предпринятой Советс правительством акции. Разрыв с тайной дипломатией царского и Временного праз тельств и становление Наркоминдела показаны в рецензируемой работе не только пт использования суммы известных в литературе доводов и фактов, но и через дейст конкретных лиц, благодаря чему получается яркая картина первых шагов совет" дипломатии. Три человека, биографические портреты которых приводят авторы, сыг ли крупную роль в борьбе с саботажем чиновников бывшего министерства иност ных дел, организации Наркоминдела и публикации тайных документов: профессиона ный революционер, большевик И. А. Залкинд, моряк-балтиец, член Петроград. ВРК, большевик Н. Г. Маркин и ученый-востоковед, бывший сотрудник МИД Е.Д. 1 ливанов 1. При полной несхожести их личных судеб, все они, как убедительно пок вают авторы, стали участниками созидания новой советской дипломатии в силу св патриотизма, глубокой преданности интересам народа, убежденности в правоте Советской власти и большевистской партии.

Среди широкого круга источников, на которых основана работа, хотелось бы 1. делить мемуары участников событий, умело используемые авторами, в том числ вестные ранее лишь самому узкому кругу специалистов воспоминания И. А. Залку 4о Наркоминделе и разысканные в архиве ЦПА ИМЛ воспоминания Е. Д. Поливанга Очень хорошо, что в книге не забыты и мемуары представителей противоборствую лагеря, приоткрывающие завесу над тем, что делалось в посольствах Англии и Ф: ции, какова была их реакция на Декрет о мире, на первые шаги советской дипломат Можно приветствовать авторов и работников издательства «Наука» за «арха в отношении научного аппарата, тем более что в последнее время в научно-попул ной литературе все чаще проявляется стремление либо загнать ссылки на исто в самый конец книги под предлогом облегчения работы читателя, либо вовсе не водить их. Однако иногда в рецензируемом издании историк-исследователь явно верх над автором научно-популярной работы. Это проявляется, например, в 320треблении не всегда оправданными длинными сносками и примечаниями источников. ческого оттенка (стр. 49, 57—59). В работе почти ничего не говорится о реакции ст вительств, общественности и трудящихся масс капиталистических стран на дек o мире и публикацию секретных документов из архивов российского МИД, Вид меньшевик М. И. Скобелев почему-то отнесен к «эсеровским лидерам» (стр.

Работа дает яркое представление о первых шагах советской дипломатии. Хотел бы, чтобы весь процесс ее становления, развития внешней политики СССР, котортолько начался Декретом о мире и публикацией тайных документов, получил свое ражение в исторической научно-популярной литературе.

В. А. Шишки»

1 К приведенным авторами биографическим данным о Е. Д. Поливанове мог было бы добавить, что помимо работы, связанной с публикацией тайных документ. он в качестве уполномоченного Наркоминдела возглавил советскую часть русског манской смешанной комиссии по налаживанию экономических и культурных связей данной в соответствии с Брест-Литовским договором о перемирии между двумя ст нами. См. ЦГАВМФ, Ф. Р-342, оп. 1, д. 623, лл. 52—-52об.

М. И. ДАВЫДОВ. БОРЬБА ЗА ХЛЕБ. ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ И СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ (1917—1920). М., «Мысль», 197 221 стр., тир. 7500 экз.

С первых дней существования Советского государства продовольственный в потребовал безотлагательного и кардинального разрешения, так как объеднев силы внутренней и внешней контрреволюции сделали ставку на голод. В услуг острой классовой борьбы, переросшей в гражданскую войну, в открытое вооруже столкновение диктатуры пролетариата с мировой реакцией, борьба с голодом, к однократно отмечал В. И. Ленин, по всем своим направлениям слилась с борьб социализм. Именно этим обстоятельством обусловлен постоянный интерес совет исторической науки к борьбе за хлеб в годы революции и гражданской войны. К

проблеме обращались многие авторы. Однако до появления работы М. И. Давыдова в нашей исторической литературе не было монографических исследований, посвященных продовольственной политике Советской власти в 1917—1920 гг.

1

Анализируя основные мероприятия Советской власти по борьбе с голодом в конце 1917 — начале 1918 г., М. И. Давыдов делает вполне обоснованный вывод о том, что в первые месяцы революции продовольственные затруднения разрешались главным образом с помощью чрезвычайных мер, осуществляемых трудящимися массами под руководством органов Советской власти по отношению к свергнутым эксплуататорским классам и саботирующим элементам.

На примере Наркомпрода и продовольственных органов Петрограда, Москвы, Северной области, Урала, Сибири М. И. Давыдов доказывает, что вторым важным направлением продовольственной политики Советской власти были организация и укрепление советского продовольственного аппарата.

Признавая бесспорность этих выводов, следует, однако, отметить известную неполноту и схематизм излагаемой в книге концепции продовольственной политики периода триумфального шествия Советской власти. Отсутствуют постановка И исследование таких важных вопросов, как деятельность советских продовольственных органов по ликвидации помещичьих латифундий, осуществление в ходе борьбы за хлеб тактики единого крестьянского антипомещичьего фронта и др.

Значительное внимание М. И. Давыдов уделяет теоретическому анализу важнейших принципов советской продовольственной политики: хлебной монополии и товарообмену. В работе верно подчеркивается, что введение Советской властью хлебной монополии было объективной необходимостью и предпосылкой для действительного разрешения продовольственного вопроса в интересах трудящихся масс. Автор аргументированно доказывает, что установление диктатуры пролетариата создало благоприятные условия для осуществления монополии: во-первых, революция положила конец господству ее главных противников помещиков и капиталистов; во-вторых, в результате установления Советской власти и осуществления таких мероприятий, как национализация банков, основных средств промышленного производства И земли была создана политическая и социально-экономическая основа для проведения монополии в жизнь. Вместе с тем М. И. Давыдов тщательно исследует и обстоятельства, затруднявшие осуществление хлебной монополии; к числу последних он правильно относит как объективные, обусловленные социально-экономической структурой страны, ожесточенной борьбой против продовольственной политики Советской власти всех контрреволюционных сил и характером объекта монополии, так и субъективные дискредитацию идеи хлебной монополии Временным правительством и др.

заготовках

Большой интерес представляет попытка М. И. Давыдова исследовать такой сложный вопрос, как товарообмен весной летом 1918 г. Советскими историками и экономистами по этому поводу высказаны различные точки зрения. М. И. Давыдов в принципе признает незначительный удельный вес товарообменных операций в хлеба. Главную причину этого он видит прежде всего в отношении миллионных крестьянских масс к государственной хлебной монополии. Правильно понимая условность этой общей характеристики, автор предпринимает необходимую с методологической точки зрения попытку проследить отношение различных слоев крестьянства к товарообмену, но не доводит ее до логического конца. В результате им недостаточно полно учитывается политическая и экономическая заинтересованность различных слоев крестьянства в проведении товарообмена и их влияние на результаты хлебных заготовок. Преодолевая известное упрощение в трактовке товарообмена 1918 г., имеющее место в советской литературе, М. И. Давыдов правильно обращает внимание на необходимость учитывать его значение не только для хлебозаготовок, но и для улучшения экономического положения бедноты и укрепления союза рабочего класса с трудящимся крестьянством. Вполне естественно, что много места в рецензируемой монографии занимает анализ борьбы за хлеб в 1918 г. М. И. Давыдов показывает, как по мере расширения масштабов гражданской войны и усиления хлеба - кулачества Советская власть была вынуждена вводить в борьбу новые сред

ства.

сопротивления основного держателя

В монографии достаточно подробно освещается переход к продовольственной диктатуре, вовлечение в борьбу за хлеб рабочего класса, партийное руководство деятельностью продовольственных органов, но, к сожалению, мало внимания уделено анализу многосторонней деятельности продотрядов и комитетов деревенской бедноты, которые Я. М. Свердлов с полным основанием называл универсальными органами классовой борьбы в деревне. Между тем без обстоятельного исследования этих вопросов правильные выводы автора о политических и социальных итогах осуществления продовольственной диктатуры (разгром контрреволюционного кулачества, осереднячивание деревни, упрочение Советской власти) остаются недостаточно обоснованными.

Достоинством работы М. И. Давыдова является попытка осмыслить роль нату

1 В работах А. Б. Беркевича, Ю. Ю. Кондуфора и С. А. Соколова рассматриваются лишь отдельные аспекты этой важной проблемы.

рального налога конца 1918 г. и разверстки 1919—1921 гг. в продовольственной пол тике Советской власти. Автор доказывает, что, несмотря на различные способы ме тоды, используемые Советским государством для заготовки продовольствия, хлебна монополия на всем протяжении 1917—1921 гг. оставалась основополагающим гран пом продовольственной политики.

Изучение системы продовольственных заготовок 1918—1921 гг. позволило М. И. Да выдову сделать ряд новых выводов о характере и значимости разверстки. Так, с верно отмечает, что с введением разверстки изменились метод определения излишь хлеба у домохозяев и способы их изъятия в государственный фонд, что усиливс классовую направленность советской продовольственной политики; он правильно почеркивает, что по разверстке крестьян нередко изымалась и часть необходимого дог довольственного фонда, но декретом от 11 января 1919 г. это изъятие не предусматри валось и излишки хлеба в большинстве случаев у крестьян в действительности г вышали размеры продразверстки.

Анализ системы хлебозаготовок Советской власти B период политики военнот коммунизма, предпринятый М. И. Давыдовым, свидетельствует о том, что классов характер разверстки являлся одним из основных гарантов ее выполнения. Это обстоя тельство и предопределило разверстку в качестве основного метода реализации хл ной монополии.

Весьма своевременной нам представляется попытка М. И. Давыдова рассмотрет и такое направление борьбы за хлеб, как организация снабжения населения прода вольствием в годы революции и гражданской войны. Однако недостаточная разработа этой проблемы в целом заставила автора ограничиться освещением лишь ее отдельны аспектов, что не дает даже приблизительного представления о гигантской и самост верженной деятельности партийных, советских и продовольственных органов по натаживанию снабжения продовольствием различных категорий потребителей и, несомне-но, снижает научную значимость выводов.

Рецензируемая монография не лишена И некоторых других недостатков. Тл. М. И. Давыдов явно преувеличивает успехи в создании советских продовольственны: органов к весне 1918 г.; нуждается в дополнительном обосновании заимствованная Н. А. Орлова точка зрения об экономической выгоде хлебной монополии для среднего крестьянства; ошибочно, на наш взгляд, освещаются продовольственные заготоВКИ

конце 1919 — начале 1920 г. в Сибири.

Есть к монографии М. И. Давыдова и более серьезные претензии.

В ряде своих работ и выступлений В. И. Ленин неоднократно подчеркивал мыс, о том, что «именно продовольственная политика особенно ясно показывает, что борьб социализма с капитализмом в ее последней форме происходит именно здесь, кОГО» нужно побороть не только старые учреждения и не только помещиков и капиталисто а все воспитанные капитализмом привычки и условия хозяйства МИЛЛИОнов мел хозяев», что именно в продовольственной области, в борьбе за хлеб «сознание труда щихся и их авангарда — рабочего класса — вступает в решительный и последний с с предрассудками, с раздробленностью и распыленностью крестьянских масс» 2. Однака в книге М. И. Давыдова самостоятельная постановка и анализ такой важной проблем.. как продовольственная политика Советской власти и крестьянство, отсутствуют. Автором недостаточно рассмотрены роль и место продовольственной политики в советско экономической политике периода военного коммунизма, взаимоотношение аграрной продовольственной политики, ИХ влияние на социально-экономическое расслоени 4 политические настроения крестьянства. Это, в конечном счете, не позволило М. И. Де выдову исследовать и закономерность перехода Советской власти от разверстки к продналогу, от военного коммунизма к новой экономической политике.

Несомненно, что всесторонний анализ продовольственной политики Советской в:сти в годы революции и гражданской войны задача сложная и трудная; разреш се в состоянии лишь большой коллектив историков. С этой точки зрения монографи М. И. Давыдова значительный шаг вперед в разработке важной проблемы.

.

[blocks in formation]

«Мысль», 1970, 294 стр., тир. 7000 экз.

Социально-экономические корни русской мелкобуржуазной демократии, теорет ская слабость программы и пагубность политики эсеров в период революции, причинь превращения их в контрреволюционную силу были вскрыты и показаны В. И. Лениным. Многие стороны эволюции российских «социалистов-революционеров» сначала в партію соглашателей, затем в авангард белогвардейской контрреволюции нашли освещение в работах советских историков 20-х годов.

Но проблема места мелкобуржуазной демократии в социалистической революции, проблема тактики коммунистов по отношению к мелкобуржуазным демократам продолжает оставаться политически актуальной и научно значимой и в наши дни. Поэтому закономерно стремление современных советских исследователей продолжить начатое первым поколением историков-марксистов изучение темы «Мелкобуржуазные партии и борьба с ними в годы революции и гражданской войны в СССР». О высокой результативности работы в этом направлении убедительно свидетельствует содержание монографий и статей Е. Г. Гимпельсона, Е. Н. Городецкого, К. В. Гусева, Х. А. Ерицяна, В. В. Комина, И. И. Минца, Н. В. Рубана, П. И. Соболевой, О. Ф. Соловьева, Л. М. Спирина и ряда других советских историков.

В исследованиях по истории мелкобуржуазных партий, по истории революции и гражданской войны в Советской России получили освещение и отдельные стороны попыток эсеров и меньшевиков осуществить практически «третий путь» в революции. Многие аспекты создания и политики эсеро-белогвардейских правительств 1918 г. рассматривались и в работах о гражданской войне в тех конкретных регионах страны, где непосредственно действовали подобные правительства. Наконец, вышли в свет работы (их, правда, немного), в которых некоторые проблемы или сюжеты из истории Комуча, Временного сибирского правительства, Директории являются объектом специ

ального исследования.

попытка

Но, как совершенно справедливо пишет автор рецензируемой монографии, в комплексном плане история эсеровских правительств еще не освещалась, И В. В. Гармизы восполнить данный пробел в историографии, на наш взгляд, вполне правомерна.

Ценность рассматриваемой книги состоит прежде всего в том, что в ней дается систематическое изложение истории возникновения и краха всех эсеровских и «полуэсеровских» правительств. Причем, анализ истории Комуча, дерберовского «правительства», Западносибирского комиссариата и т. д. не является самоцелью, а подчинен центральной задаче исследования: проследить, как в различных районах страны осуществлялась единая для всей эсеровский партии теория «третьего пути».

Решая данную задачу, В. В. Гармиза поставил целью осветить все основные аспекты социально-экономической политики эсеровских правительств, чтобы «аргументированно выяснить классовую сущность этой власти» (стр. 5). Задача, на наш взгляд, совершенно необходимая, так как в обширной советской исторической литературе о гражданской войне при едином понимании сущности эсеровской партии и ее роли в развязывании гражданской войны наблюдается заметный разнобой в оценках классовопартийного состава некоторых правительств, к созданию И деятельности которых эсеры имели прямое отношение. Так, Временное сибирское правительство трактуется и как эсеро-меньшевистское, и как коалиционное, эсеро-кадетское, и как откровенно буржуазное. Директория квалифицируется тоже по-разному, нередко как чисто эсеровское детище.

Поставив задачу определить партийную и классовую природу белогвардейских правительств периода «демократической» контрреволюции, В. В. Гармиза исходил из верной методологической посылки: сравнить программу эсеров, декларации эсеровских правительств с их реальной политикой и рассмотреть эволюцию этих правительств с точки зрения их состава и политики.

Твердо следуя этой посылке, В. В. Гармиза успешно в целом справился с поставленной задачей. Его оценки Комуча, Западносибирского комиссариата, правительства Н. Чайковского, Временного Сибирского правительства, Директории представляются достаточно убедительными, всесторонне аргументированными.

В монографии обстоятельно, с привлечением многих новых фактических сведений раскрываются тщетные потуги эсеров осуществить свою пресловутую тактику «обволакивания» буржуазии. На характере взаимоотношений эсеров с буржуазией автор останавливается особенно подробно, и эти страницы представляют большой интерес, так как отвечают на вопрос и о теоретической «ценности» эсеровской идеи о сотрудничестве с буржуазией и о практических результатах продемонстрированного ими неравного сотрудничества, при котором даже самые искренние из эсеров превращались в агентуру крупного капитала.

Проанализировав историю создания эсеровских правительств, состав их, финансовую, аграрную, рабочую политику, отношение этих правительств к Советам и т. д., В. В. Гармиза убедительно показывает, что хотя степень участия и влияния эсеров была в них различной, хотя чисто эсеровские по составу Комуч, Западносибирский комиссариат формально не допускали представителей буржуазии в центральные органы власти, а другие «демократические» правительства охотно пополнялись буржуазией, все эсеровские правительства являлись «не диктатурой мелкой буржуазии, не диктатурой партии эсеров, а обычной буржуазной диктатурой» (стр. 287), прикрытой флером ⟪демократизма».

Характеризуя все эсеровские правительства, появившиеся в 1918 г. на территории Севера, Поволжья, Сибири и Дальнего Востока, В. В. Гармиза главное внимание сосредоточил на Комуче. В большой мере подобный акцент вполне закономерен, так

как это правительство, созданное как чисто эсеровское, в наибольшей степени отдаваю дань эсеровской демагогии и действовало в прямом контакте с руководством партни эсеров. И все-таки хотелось в книге, поставившей задачей рассмотреть политику и социальную базу всех русских эсеровских или созданных по инициативе и при участив эсеров правительств, увидеть столь же конкретный анализ основных направлений ссциально-экономической политики и других «демократических» правительств. Так, в этой монографии уместно было бы выразить отношение к развернувшейся дискуссии Du вопросу о позициях сибирского середняка в дни чехобелогвардейского мятежа, об от ношении его к Временному Сибирскому правительству. В книге же этот чрезвычайно важный вопрос ставится лишь в самой общей форме.

Книгу в целом характеризует и четкая постановка вопросов и достаточно четков решение их. Но в подходе к проблеме хронологических границ «демократической» контрреволюции В. В. Гармиза не избежал, на наш взгляд, некоторых внутренних противоречий. Во введении он пишет, что гражданская война в Советской России «с конца мая и до конца ноября 1918 года была войной с так называемой демократической контрреволюцией» (стр. 3). Аргументами данного положения служат COCTOB правительств (либо эсеровский, либо коалиционный, C участием эсеров и мен шевиков) И выдвигаемые ими лозунги Учредительного собрания И «демокра

тни».

Но те страницы книги, где дается конкретный анализ состава и политики эсеровских правительств, создают впечатление, что период «демократической» контррево, кции и в Поволжье и в Сибири закончился ранее формального перехода власти в рука Колчака. К тому же в одном месте введения и автор пишет, что «окончательное поглощение эсеровской власти буржуазной реакцией» связано с историей Уфимского «гостдарственного» совещания и образованием Директории.

Содержание рецензируемой монографии лишний раз приводит к мысли, что проблема хронологических границ периода «демократической» контрреволюции при всей кажущейся ее решенности требует уточнений, прежде всего самих признаков данного периода. Ограничение их лозунгами «демократии» и Учредительного собрания недостаточно убедительно, так как к ним из тактических соображений прибегали и режима типа колчаковского. Исчезновение эсеровских и полуэсеровских правительств за месяцдва до колчаковского переворота тоже не укрепляет тезиса о конечных рамках периода «демократической» контрреволюции.

В монографии В. В. Гармизы рассматривается широкий круг проблем, связанны с причинами появления и краха эсеровских «демократических» правительств. Автором ставится целый ряд вопросов, нашедших пока что очень слабое отражение в советской исторической литературе. Одним из них является вопрос о местных органах власти гр «демократических» режимах, о месте и роли эсеров в них.

Эта тема очень интересна, исследование ее необходимо, так как без этого неваможно в полном объеме представить и роль эсеров в «демократической» контррево люции и процесс усилившегося в обстановке гражданской войны внутреннего распад. эсеровской партии. Обращение В. В. Гармизы к данной теме заслуживает всяческого одобрения. Приходится только выразить сожаление, что в монографии этот интере ный вопрос на конкретном материале освещается лишь применительно к территория подвластной Комучу.

В монографии, на наш взгляд, имеется ряд недостатков частного характера, в том числе некоторые противоречивые заявления по отдельным вопросам. Так, в одном месте ставится под сомнение эсеровская партийность Крутовского (стр. 103), в дру Крутовский безоговорочно относится к эсерам (стр. 109).

гом

Имеются и некоторые композиционные просчеты. Так, о связях эсеров с Чехос варким корпусом до начала мятежа, в период его подготовки, пошла речь лишь гр освещении истории антисоветского переворота в Сибири. В начале же книги, Д. рассказывается о подготовке контрреволюционного мятежа в Поволжье, о предва тельных связях с Чехословацким корпусом ничего не говорится. На наш взгляд, вопро о связях эсеров с иностранными империалистами, с руководством Чехословацкого ЕСгуса вообще надо было изложить концентрированно, тогда не возникло бы необходимо сти возвращаться к этому сюжету во многих параграфах книги.

Можно указать и на недостаточное использование достижений современных историков в исследовании социально-экономического положения сибирского, дальневосточ ного, уральского крестьянства накануне и в период гражданской войны, численност и состава сибирского пролетариата, социально-экономической политики «демократия: ских» правительств, действовавших на Урале и в Сибири. В монографиях и статия O. A. Васьковского, Л. М. Горюшкина, Ю. В. Журова, Д. М. Зольников В. А. Кадейкина, И. Ф. Плотникова многие стороны названных проблем нашли глубо

кое освещение.

Названные недостатки, повторяем, носят более или менее частный характер в могут существенно отразиться на общей оценке нужной и полезной и для специал стов и для широкого круга читателей книги, которая представляет собой серьез исследование с самостоятельным подходом и решением многих проблем историг эс

« ПредыдущаяПродолжить »