Антикритика, что всѣ его безполезныя замѣчанія впредь останутся безъ отвѣта съ моей стороны. Любитель музыки. смѣсь. Нынѣшній Турецкій Султанъ Махмутъ, родившійся 20 Іюля (н. с.) 1785 года, получилъ государство свое братоубійствомъ; брашъ его шакже заставилъ убить несчасшнаго и умнаго Сулшана Селима III-го : таковы права въ Турціи. Махмушъ одарень отъ природы пропицательностью, силою характера и мужествомъ испытаннымъ. Во время безпокойствъ, происходившихъ передъ смертью Селима и послѣдовавшихъ за оною шакъ-же какъ въ послѣднее время, Махмушъ показалъ необыкновенное присутствіе духа. Когда онъ узналъ, что между Янычарами началось возмущеніе : « Или они должны быть истреблены,» съ яростнымъ огорченіемъ воскликнулъ онъ, «или плугъ пройдетъ по развалинамъ Константинополя!» Извѣстно , , какъ исполнилъ онъ сію угрозу. Главныя черты его характера : жестокость и корыстолюбіе. Слѣдующій анекдотъ можетъ между прочимъ служить доказашельствомъ сего мнѣнія. Трое братьевъ, по имени Дуцъ–Оглу, банкиры Армянскіе, преступники толь– ко потому, что нажили себѣ честнымъ образомъ имѣніе, были схвачены ночью, закованы въ желѣза, Май 1828. 18 увлечены въ Серальскій павильонъ, и преданы шамъ мучительной смерти. Одинъ изъ нихъ умеръ проклиная Султана и предсказывая бѣдствія ему Турціи. « Да искоренитъ вась мечъ Русскій ! » воскликнулъ онъ, « да обратятъ христіанскіе народы Константинополь въ груды развалинъ и костей человѣческихъ. » Черезъ нѣсколько мѣсяцовъ послѣ сего, Галешъ-Эффенди, любимецъ Султана, присовѣшовавшій ему исполнишь описанную нами жестокость, былъ зарѣзанъ по приказанію своего властителя.–Однажды былъ я, разсказываетъ Сочинитель книги: Deux années à Constantinople et en Morée, въ Арнаутъ-Кени, деревенькѣ на берегу Босфорскомъ. Передъ однимъ прекраснымъ домомъ я увидѣлъ большую толпу народа, подошелъ къ ней и глазамъ моимъ представился трупъ, брошенный на землѣ. Въ немъ съ ужасомъ узналъ я человѣка, котораго за нѣсколько дней видѣлъ весело плававшаго въ лодкѣ за городомъ, съ семействомъ своимъ. Это былъ Шапчи, одинъ изъ почетнѣйшихъ Еврейскихъ банкировъ, любимый всѣми своими единовѣрцами, благодѣтель всѣхъ нуждавшихся. Богатство составляло единственную причину его смерти. Къ нему, послали Бостанджи-Пашу, съ нѣсколькими Серальскими служителями. Не подозрѣвая никакой опасности, онъ благодарилъ ихъ за честь, сдѣланную ему посѣщеніемъ, изъявлялъ своимъ гостямъ, всевозможную учтивость И угощалъ ихъ трубками, кофе и конфектами. Съ четверть часа продолжался у нихъ веселый разговоръ — но Бостанджи и его сопутники вдругъ вскочили, бросились, какъ бѣшеные, на несчастнаго банкира и , одинъ изъ нихъ зажалъ ему ротъ, а другіе накинули на шею петлю и удавили его. Трупъ его бросили на берегъ; домы и Все имѣніе взяли, какъ собственность Султана.-Тиранство Султана всего болѣе тяготѣетъ надъ несчастными Греками. Послѣ истребленія Янычаровъ , одинъ изъ ихъ предводителей (Густа) вписанъ былъ въ листъ преступниковъ. Опасаясь, чтобы соотечественники не выдали его, онъ скрылся у одного христіанина. Василаки, молодой Грекъ, принялъ его къ себѣ, надѣясь доставишь ему средства избѣгнуть преслѣдованія. Но пусть представяшъ себѣ ужасъ Грека, когда, черезъ восемь дней послѣ кровавой баHu къ нему явились посланные Султана и сказали, что должно обыскать его домъ. Несчастный Янычаръ былъ спрятанъ въ сундукѣ и едва могъ шамъ Дышать. Обыскъ почти былъ конченъ, когда одинъ Турокъ вздумалъ отперѣшъ сундукъ. Густу схвамили, увели въ Константинополь и шамъ умершвили. Грекъ имѣлъ шу-же участь. — АФФендулисы, одна изъ почшеннѣйшихъ фамилій Греческихъ, жили зимою въ пріятной деревенькѣ, на Европейской сторонѣ Босфора, а лѣшомъ въ помѣстьѣ своемъ, на ближнихъ островкахъ. Они были богаты и въ мейсшвѣ своемъ очень счастливы. Отецъ, старикъ достойный уваженія, оказалъ Султану многія, важныя заслуги. Однажды семейство cie было на островахъ и совсѣмъ не предполагало, какая печальная участь ожидаетъ его, когда Султанъ велѣлъ позвать къ себѣ старика и обоихъ сыновей его: едва пришли они во дворецъ, какъ ихъ взяли подъ стражу, отвели въ Босфорскій ихъ домъ и шамъ бросили ce страхѣ. Наконецъ явился посланный отъ Султана. Его увидѣла Елена, одна изъ дочерей АФФендулиса, Н вышедъ къ дверямъ, потчасъ спросила : скажеінъ ? имъ онъ «Отецъ швой и братья,» вскричалъ злодѣй, « получили отъ Свѣтлѣйшаго Власпишеля великіе знаки милости. Подай мнѣ пишь 0 милостяхъ Султана. » Для и я разскажу тебѣ нето набрали столъ и когда онъ сѣлъ за оный, получилъ въ подарокъ шаль, спюившую болѣе 1200 піастровъ. Поблагодаривъ женщинъ, онъ всталъ и сказалъ имъ: « Аффендулисы умерли. Повелитель мой беретъ себѣ все ихъ имѣніе; даже помѣстье, въ которомъ вы теперь находитесь, не принадлежишъ болѣе вамъ.» Черезъ два дни послѣ сего яви— лись Турецкіе чиновники, и семейство Аффендулисовъ было изгнано изъ своего помѣстья. Довольно извѣстно обыкновеніе Турецкихъ военачальниковъ, посылать къ Султану, послѣ побѣды, головы и уши непріятелей. Со времени Греческой революціи ежедневно привозили сіи трофеи и всегда выставляли ихъ передъ дворцомъ Султанскимъ. Народъ находилъ удовольствіе считать сіи ужасныя свидѣтельства побѣдъ и радость его была соразмѣрна числу оныхъ. Когда Ибрагимъ-Паша взялъ Миссолунги, онъ приказалъ своимъ плѣнникамъ солить собственныя ихъ и земляковъ ихъ уши, для отсылки къ Султану : ушей вышло четыре полныхъ бочки, но Ибрагиму показалось этого мало , для сообщенія Султану достаточно высокаго по нятія о побѣдѣ. Онъ приказалъ отрѣзать уши у Турковъ, падшихъ подъ стѣнами крѣпости, и положишь ихъ вмѣстѣ съ непріятельскими ушами. , Впрочемъ, Европейскіе Министры живутъ въ Константинополѣ чрезвычайно пріятно : даютъ праздники, балы, на коихъ бываетъ по 200 и по 300 человѣкъ, гостей, и сіи дипломатическія удоволь– ствія получаюшъ еще большую цѣну ошъ того, что всякій изъ собесѣдниковъ помнитъ что онъ находился въ чужой, непросвѣщенной странѣ. За то, нигдѣ и не принимаюшъ столь живаго учасінія въ удовольствіи какъ здѣсь. Эта веселость распространяепся даже за общественный кругъ Европейцовъ, и сами Турки соглашаются, что Пера есщь самая блестящая и оживленная часть КоңСШантинополя. Противоположность тамошней ве селостн , , господ съ обыкновенною унылостію, ствующею Въ музульманскихъ частяхъ города, столь поразительна что безъ всякихъ искусшвенныхъ границъ она раздѣляетъ городъ. Кажеш ся, , шамъ дышутъ болѣе чистымъ воздухомъ, нежели въ остальныхъ частяхъ города. Само собою разумѣешся, что въ обществѣ Франковъ (шакъ называюшъ Турки всѣхъ Европейцовъ) никогда не увиДише Ни одного Турка : свободная атмосфера шакъ-же необычайна для нихъ шамъ какъ и вездѣ; Христіане въ ихъ глазахъ не иное что, какъ негодныя собаки. - Хотя и встрѣчаются иногда у Турковъ чершы великодушія и благородства, но вооб- ще они Фанатики, отъ своего невѣжества суевѣрпо врожденной склонности жестоки ц предавы лѣности и нѣгѣ. Авторъ вышеупомянутаго сочиненія говоримъ, что онъ узналъ жестокость ны, |