Вероника, наканунѣ своей сватьбы, гуляла съ женихомъ по морскому берегу съ захожденія солнца до самой ночи; они разговаривали о будущемъ. -- Отецъ мой, говорилъ молодой Гламъ: собралъ немного деньжонокъ; вы, Вероника, бросьте кружева-то, съ васъ довольно будеть того, что сѣти будете чинить да помогать вашей матушкѣ по козяйству; она уже не молода, да и батюшка-то вашъ тоже не молодь: я не хочу лишить ихъ дочери, а напротивъ, хочу еще замѣнить низ потерю одного изъ сыновей. Бѣдный Онисимъ! я отъ всего сердца молился за него сегодня. Мы перваго нашего ребенка назовемъ Они симомъ. Вероника вся вспыхнула и сказала, что пора домой, тѣмъ болѣе, что поднималась гроза. Пульхерія, въ сопровожденіи Мопса, тоже гуляла по безевальской рѣчкѣ и, какъ обыкновенно, сѣла подъ завѣтную иву; она думала о прошедшемъ, которое мелькало быстро, какъ китайскія тѣни; видя однако же, что становится темно, Пульхерія встала и пошла въ Диву, въ намѣреніи попросить кого-нибудь проводить себя въ Кабургъ. Ей захотѣлось пройти черезъ Безеваль, гдѣ произошла главная перемѣна ея жизни. Она была уже въ нѣсколькихъ шагахъ отъ замка, вдругъ встрѣтилась съ Эпифаномъ. Мопсъ заворчалъ, оскаливъ рядъ бѣлыхъ, острыхъ зубовъ. Эпифанъ поклонился Пульхеріи и предло жилъ ей свои услуги до Дивы или Кабурга. какъ Вы видите, отвѣчала она, указывая на Мопса, непереставшаго непріязненно поглядывать на Гаранденя: - въ случаѣ нужды у меня славный защитникъ. Это что? около замка ?... проговорилъ Эпифань: кажется кто-то бродить И онъ пошелъ впередъ ; въ эту минуту незнакомецъ позвонилъ : служанка отворила дверь. Г. Бревилль дома? долѣе ожидать его и тотчасъ же ушелъ. Между тѣмъ Мопсъ все щетинился; какъ вдругъ, несмотря на усилія Пульхеріи остановить его, онъ бросился къ незнакомцу; но вмѣсто того, чтобы укусить его, Мопсъ сталъ лизать его руки, вилять хвостомъ и прыгать. Мосинька, мосинька! закричалъ незнакомецъ и сталъ ласкать собаку. Послушай, Онисимъ, ужь не для меня ли ты голосъ-то измѣня и ешь? Напрасно, брать! Я тебя тотчасъ узналъ. Зачѣмъ ты пришелъ - сюда, несчастный?... Пульхерія, услыхавъ, что Гарандень произнесъ имя Онисима, поби дошла поближе; она подумала, что это ей послышалось. Но Эпифанъ опять повторилъ его; Пульхерія закричала и упала на колѣни. - Пульхерія! сказалъ Онисимъ. Это ты, Онисимъ? А намъ сказали, что ты умеръ?... Теперь не время разговаривать, перебилъ Эпифанъ: узнаютъ, что Онисимъ здѣсь, такъ онъ пропалъ. если — А ты ужь объ этомъ постараешься, подлая душа! Но еще рано намъ съ тобою счеты сводить. Уйди сейчасъ же.... И Онисимъ взялся за морской кинжалъ, который онѣ носилъ за у поясомъ. Эпифанъ уже былъ далеко. еще не пришло то врея не могъ удержаться, Милая Пульхерія, сказалъ Онисимъ : мя, когда я опять буду съ вами; но вчера чтобы не взглянуть на васъ въ церкви ; по комъ вы были всѣ въ 1 траурѣ? Мы молились за упокой вашей души, Онисимъ... Но, скажите, вы въ безопасности? О, нѣтъ! напротивъ. Такъ бѣгите же, скройтесь гдѣ-нибудь... Мнѣ необходимо видѣть здѣсь одного человѣка. А если Эпифанъ васъ выдасть?... Это не подлежитъ даже ни малѣйшему сомнѣнію.... Быть можетъ мнѣ придется вторично потерять всѣхъ, кого я такъ люблю.... А это ужасное дѣло? проговорила съ трепетомъ Пульхерія. Я невиненъ, Пульхерія; тѣмъ не менѣе меня приговорили къ смерти. — Какъ вы измѣнились, Онисимъ. Да, я много работалъ, много учился.... Однако же прощайте; не говорите обо мнѣ никому, даже Вероникѣ; прощаете. И Онисимъ скрылся за деревьями; Мопсъ хотѣлъ итти за нимъ, но онъ его прогналъ. Пульхерія не хотѣла уже итти въ Диву, гдѣ могли бы замѣтить волненіе на ея лицѣ, и она отправилась прямо въ Кабургъ; дядя ея уже давно спалъ. Была уже полночь, когда г. Бревилль возвратился въ Безеваль съ своимъ пріятелемъ, г. Эдмондомъ. Г. Эдмондъ былъ человѣкъ не просто полный, а рѣшительно толстый; такъ-что ни одинъ костюмъ Бревилля не могъ бы прикрыть его хотя въ половину; по этому-то Бревилль запасся только деньгами; въ гостинницѣ послали за торговцами готовымъ платьемъ; наконецъ кое-какъ нагота г. Эдмонда была при крыта. Г. Бревилль, примѣтя, между прочими трепьями, какой-то сюртукъ, поспѣшилъ спросить о цѣнѣ его и заплатилъ не торгуясь; онъ долго разспрашивалъ о чемъ-то купца. Пріятели наши подъѣзжали уже къ замку, какъ вдругъ кто-то ос тановиль лошадь и въ тоже время закричалъ : - Это я, Гюберъ. - Несчастный! за чѣмъ вы здѣсь? Васъ кто-нибудь видѣлъ?... Чортъ возьми ! И вѣроятно онъ уже принялъ мѣры, чтобы меня остановили. Теперь надо вамъ взойти въ замокъ, а тамъ мы посмотримъ, что дѣлать. Когда вы увидите свѣтъ въ залѣ, то тогда ступайте къ садовой калиткѣ, гдѣ я васъ буду ждать. Прошло съ полчаса; наконецъ показался свѣтъ; Онисимъ отправися въ садъ и встрѣтилъ тамъ Бревилля, который нѣжно обнялъ его. Я вами очень не доволенъ, Онисимъ. Какъ же это вы, несмотря на мое запрещеніе.... Клянусь вамъ, я не могъ терпѣть долѣе.... Вы просто глупы! Эпифанъ донесъ на васъ и успѣлъ уже возвратиться. Но дѣло въ томъ, что все, что онъ теперь сдѣлалъ, - все это въ вашу пользу. Онъ совѣтывалъ вамъ бѣжать, вы его не послушались; тогда, чтобы спасти васъ, онъ раставилъ жандармовъ по деревнѣ, но по тѣмъ показаніямъ, какія онъ сдѣлалъ, жандармы завтра вдоволь нагуляются. Эпифанъ, полагая, что такая явная опасность принудить таки васъ бѣжать и желая дать вамъ время на это, объявилъ, чтобы васъ искали въ домѣ вашихъ родителей, потомъ въ Кабургѣ у г. Мале, будучи увѣренъ, что вы туда никакъ не пойдете, а тѣмъ временемъ успѣете, скрыться. Поужинайте да и ложитесь спать, а на разсвѣтѣ отправляйтесь.... Еще не было шести часовъ утра, какъ Вероника, счастливая невѣста, уже проснулась; скоро пришла Пульхерія, чтобы присмотрѣть, за ея туалетомъ. Вдругъ вбѣжалъ Гламъ и объявилъ, что Онисимъ не умеръ, что его видѣли въ деревнѣ, и что онъ захваченъ жандарМами въ ту минуту, когда онъ тихонько выходилъ изъ безевальскаго замка. Это извѣстіе различнымъ образомъ подѣйствовало на присутствовавшихъ. Онисимъ живъ, но онъ долженъ умереть отъ позорной смерти! О сватьбѣ въ этотъ день не было и помина. Всѣ съ удивленіемъ замѣтили, что жандармы, отведя Онисима въ тюрьму, возвратились въ Безеваль и не оставляли его въ продолженіи нѣсколькихъ дней. Скоро судомъ вызваны были свидѣтели: Эпифанъ Гарандень и его жена, равно какъ и Дезире, бывшая служанка мельника. Но Дезире уже нѣсколько времени, какъ покинула Безеваль, не оставивъ никакихъ слѣдовъ. Г. Бревилль часто ѣздилъ въ Каэнъ. День суда уже былъ назначенъ. Бревилль спросилъ Транкиля Алана и Пелагею, не хотятъ ли они присутствовать? Они долго колебались, но, получивъ позывъ въ судъ отъ имени г. президента, должны были отправиться, равно какъ г. Мале и его племянница. XIX. Когда наступилъ день суда (въ эту ночь почти никто не смывалъ глазъ), свидѣтели отправились къ своему мѣсту. Вероника и Пульхерія стояли въ сторонѣ вмѣстѣ съ Пелагеею. Г. Мале, Транкиль Аланъ, Эпифанъ и его жена сидѣли на скамьѣ свидѣтелей. Когда судьи усѣлись, то президентъ велѣлъ ввести обвиненнаго. Увидавъ его, женщины заплакали. Транкиль отвелъ глаза отъ сына; на лицѣ старика изображалась печаль и вмѣстѣ съ тѣмъ суровость. Сдѣлали перекличку свидѣтелямъ. Всѣ отозвались, кромѣ Дезире, жилища которой не могли отыскать, и г. Бревилля, отсутствіе котораго было не объяснимо. Обвиненный отвѣчалъ на обычные вопросы, сказалъ, что онъ морякъ и капитанъ купеческаго судна. Тогда королевскій прокуроръ остановилъ его и возразил: - У обвиняемаго прежде не было этого званія; чѣмъ вы можете доказать, что оно дѣйствительно вамъ принадлежитъ? Несмотря на свою невинность, отвѣчалъ Онисимъ: я бѣжалъ потому, что обвиненія были правдоподобны и могли обмануть прозорливость судей. Я надѣялся, что случай или скорѣе провидѣніе откроетъ мою невинность, и тогда я бы самъ не замедлилъ явиться въ судъ. Между тѣмъ, подъ ложнымъ именемъ Гюбера, я работалъ, наконецъ принятъ былъ въ качествѣ капитана на купеческое судно и сдѣлалъ путешествіе въ Индію. Вотъ мои бумаги Королевскій прокуроръ сталъ читать обвинительный актъ; онъ упомянулъ сперва о смерти мельника, который очевидно лишился жизни, защищая свое имущество. • Правосудіе - продолжалъ прокуроръ - на минуту было въ нерѣшимости. Ночью къ Элоа Алану могъ входить одинъ лишь человѣкъ; но человѣкъ этотъ былъ его племянникъ, а еще болѣе его наслѣдникъ, какъ въ томъ удостовѣряетъ и завѣщаніе мельника. Но скоро показанія очевидца заставили судей не сомнѣваться болѣе въ ужасномъ преступленіи. » За этимъ слѣдовало показаніе Эпифана Гаранденя. « Обвиненный — продолжалъ читать прокуроръ— былъ захваченъ жандармами въ Гаврѣ, во время пирушки матросовъ, и отведенъ въ тюрьму. Въ тюрьмѣ онъ признался, что, истощивъ всѣ средства, чтобы склонить мельника въ пользу одного изъ должниковъ его, онъ рѣшился взять у дяди извѣстную сумму, которая черезъ нѣсколько часовъ должна была возвратиться въ руки Элоа Алана. Дѣйствительно, онъ забрался въ комнату дяди, когда сего послѣдняго не было дома, и отперъ шкатулку. Въ то время, когда онъ бралъ деньги, то услыхалъ за дверьми шумъ, приложилъ главъ къ замочной скважинѣ и увидалъ другой глазъ. Испугавшись, онъ бросился въ окошко и убѣжалъ; о смерти же дяди онъ услыхалъ гораздо позже, именно тогда, когда былъ захваченъ въ Ғаврѣ. Онисимъ Аланъ дѣйствительно варылъ деньги у подножів ивы, гдѣ ихъ и нашли. Оправданіе такаго рода не имѣло ни малѣйшей правдоподобности; положено было представить обвиненнаго въ ассизный судъ; но въ день суда онъ скрылся и только недавно появился опять въ нашей сторонѣ. Находясь снова въ рукахъ правосудія, онъ призванъ для оправданія; но показанія противъ него говорять ясно, что едва ли можетъ онъ оправдаться.. Президентъ спросилъ Онисима, можетъ ли онъ сказать что-либо въ свою пользу, и выбралъ ли онъ себѣ адвоката? Тогда высокій, худощавый человѣкъ протолкался черезъ толпу и подошелъ къ подножію трибунала. - Господинъ президентъ, сказалъ онъ: - съ согласія обвиненнаго, и, призванный въ свидѣтели, хочу принять на себя его защиту передъ гг. присяжными и судьями. Обвиненный, сказалъ президентъ, обращаясь къ Онисиму, согласны ли вы, чтобъ г. свидѣтель былъ вашимъ защитникомъ? Какъ васъ зовуть? Гекторъ-Евгеній, графъ де-Сіәвеннъ Обитатели Дивы и Безеваля съ удивленіемъ переглянулись между собою. Президентъ говорилъ довольно тихо, а г. Бревилль, теперь графъ Сіǝвеннъ, который, живя въ Безевалѣ, съ трудомъ слышалъ, что ему говорили, самымъ громкимъ голосомъ отвѣчалъ президенту не медленно! Фамилія свидѣтеля - просто г. Бревилль, вовразилъ королевскій прокуроръ. Пожалуй Бревилль, - это все равно. Впрочемъ вотъ бумаги, которыя могутъ удостовѣрить г. прокурора. - Эге! да ужь онъ не глухъ теперь! пробормоталъ Эпифанъ. Странное превращеніе! сказалъ г. Мале. — Впрочемъ я очень доволенъ, что новый владѣтель Безеваля такой порядочный человѣкъ графъ. - «Господа, началъ графъ Сізвеннъ: - я находился на гаврской пристани, въ то время, какъ погибало одно судно. Опасность была такъ велика, что самые отчаянные кормчіе не рѣшались выйти въ море. На это вызвался Онисимъ Аланъ, его примѣру послѣдовали другіе матросы. Имъ удалось спасти отъ неизбѣжной смерти шесть человѣкъ. На другой день, во время обѣда, на которомъ я удостоился чести присутствовать, Онисимъ Аланъ былъ захваченъ, какъ обвиненный въ убійствѣ своего родственника и благодѣтеля. Имѣвъ случай видѣть готовность Онисима пожертвовать собственною жизнью для людей ему |