Голодъ сдѣлался почти ежегоднымъ въ Ирландія; постоянно онъ усиливается съ апрѣля мѣсяца, когда старый картофель, единственная пища ирландца, начинаетъ проростать, и уменьшается въ концѣ августа, когда собираютъ новый картофель. По донесенію комиссіи 1835 года и по свидѣтельству нынѣшнихъ комитетовъ вспомоществованія, въ Ирландіи находится отъ 3 до 4 милліоновъ жителей, буквально угрожаемыхъ каждый годъ голодною смертью; другіе три или четыре милліона едва имѣютъ скудное пропитаніе картофелемъ (1). Голодъ въ Ирландіи вошелъ въ разрядъ другихъ обыкновенныхъ болѣзней; когда коммиссія спрашивала у епископа Дойля, въ какомъ положеніи находится Ирландія, онъ отвѣчалъ: народъ по обыкновенію умираетъ съ голода. People are perishing as usual (?). Встъ положеніе, до котораго систематическое угнетеніе довело земледѣліе и народонаселеніе Ирландій. Съ нѣкотораго времени ландлорды начали понимать, что при такомъ ходѣ дѣлъ и въ особенности при новомъ законѣ обѣдныхъ доходы ихъ продлятся не на долго; они бы искренно желали уменьшивъ упрочить ихъ, они бы желали уничтожить мелкія фермы и превратить ихъ въ крупныя. Желаніе слишкомъ позднее! Куда дѣвать три милліона мелкихъ голодныхъ фермеровъ ? (3). Выгнать ихъ невозможно: они, такъ сказать, вросли въ эту землю, въ которой заключено единственное средство ихъ скуднаго пропитанія; выгнанные сегодня вооруженною силою, они возвратятся завтра; выгнанные вторично и замѣщенные крупными фермерами, они въ отчаяній перерѣжутъ своихъ счастливыхъ преемниковъ. Выгнать ихъ значитъ создать толпу отчаянныхъ нищихъ и наполнить страну ужасомъ и убійствами. Къ тому же гдѣ взять капиталы, необходимые для того, чтобы измѣнить весь порядокъ вещей, такъ давно существующій? капиталы для улучшенія земли и устройства новой системы хозяйства, капиталы для учрежденія фабрикъ, чтобъ занять праздныя руки остального народонаселенія? Съ перваго взгляда рѣшеніе этого вопроса кажется не представляетъ ни малѣйшаго затрудненія. Ирландія обладаетъ всѣми природными условіями для развитія торговли, промышленности и земледѣлія; съ своей стороны, Англія, столь заинтересованная въ благосостояніи Ирландів, изобилуетъ капиталами. Что можетъ быть естественнѣе: Ирландія очевидно представляетъ обширное поле, на которомъ избытокъ капитала Великобританія можетъ (1) Poor Irisch Inquiry, 2 report. (*) Fithe Inquiry house of Lords, 2 rep. г. 95. (*) По донесенію комиссіи 1838 года, ихъ было 2,600,000. Съ тѣхъ поръ это число значительно увеличилось. заставить работать избытокъ народонаселенія Ирландія. Въ самомъ для, количество рукъ въ отношеніи къ требованію на нихъ въ Ирзандін имѣетъ такой перевѣсъ передъ Англіей и Шотландіей, что, несмотря на меньшую степень трудолюбія и искусства ирландскихъ работниковъ, капиталистъ можетъ ожидать огромныхъ выгодъ отъ учрежденія фабрикъ или благоразумной обработки земли въ Ирландій. Но между тѣмъ какъ британскіе капиталисты — omnibus modis trahunt, vexant pecuniam, nequeunt tamen vincere - посылаютъ свои капиталы въ Испанію, Грецію, Турцію, Америку, ввѣряя ихъ иногда прави тельствамъ варварскимъ и непрочнымъ, и законамъ, которые скорѣе примуть сторону своего должника, чѣмъ чужого кредитора - Ирландія, находясь въ столь близкомъ разстояніи отъ Англіи и подъ покровительстомъ одного правительства и однихъ законовъ, Ирландія вѣ послѣднія 25 лтъ получила менѣе британскаго капитала, чѣмъ стравы за-атлантическія (1). Ясно, что тутъ вмѣшалось какое-нибудь важное препятствіе; ясно, что есть что-нибудь въ учрежденіяхъ Ирландін или въ привычкахъ ея народонаселевія, что отвлекло британскій капиталъ отъ одного изъ самыхъ естественныхъ и повидимому одного изъ самыхъ выгодныхъ употребленій его. Ясно, наконецъ, что нравственное зло тяготѣетъ надъ Ирландіей и мѣшаетъ проникнуть туда средствамъ, способнымъ излечить ея матеріяльное страданіе. Это нравственное зло заключается въ недостаткѣ обезпеченія, въ невѣжествѣ и нерадѣніи — печальныхъ результатахъ продолжительнаго угнетенія. одна изъ отличительныхъ Мы уже сказали, что ирландецъ находится въ постоянной борьбѣ съ закономъ, въ которомъ онъ видитъ причину своихъ страданій и орудіе угнетенія. Ненависть къ закону чертъ ирландскаго характера. Но не спѣшите обвинять ирландца: вы видѣли, какъ дѣйствовалъ этотъ законъ въ прошедшемъ, — посмотрите, какъ онъ дѣйствуетъ въ настоящемъ: онъ постоянно находится на сторона сильнаго и оставляетъ безъ защиты слабаго и бѣднаго. И это пристрастіе закона неизбѣжно при томъ отношеніи, въ которое Англія поставила себя къ Ирландіи: при вѣчно-враждебномъ отношеній господина къ рабу своему. Англія до нынѣ была связана общими выгодами съ ирландской аристократіей, пользующейся правами и благана жизни, и могла положиться на ея верность. Если правительство въ вынѣшнемъ году ввело въ Ирландію законъ обѣдныхъ, который есть смертный приговоръ ирландскимъ собственникамъ, то это потому только, что оно было само доведено до крайности отчаяннымъ поло (1) Ireland. Edinburgh Review, 1844. женіемъ Ирландіи. Напротивъ, народъ ирландскій, лишенный всего, даже средствъ пропитанія, естественно составлялъ и составляетъ постоянную оппозицію, постоянный движущій элементъ, который Англія вынуждена сдерживать всѣми силами, частію изъ собственнаго самосохраненія, а еще болѣе изъ ложнаго консервативнаго принципа, отъ котораго не можетъ отдѣлаться самое просвѣщенное правительство въ мірѣ. При такомъ отношеній дѣйствительное правосудіе невозможно, и вотъ почему милліоны ирландцевъ не иначе смотрятъ на существованіегражданскихъ судовъ, какъ на источникъ процессовъ, раззоренія и изгнанія. Во многихъ частяхъ Ирландів Driver - чиновникъ, поставленный для того, чтобъ отнимать скотъ у фермера, невыплатившаго откупной суммы, и Process server агентъ, облеченный властью изгонять такого фермера, составляютъ необходимую принадлежность всякаго помѣстья; хотя бы и не пришлось имъ дѣйствовать, они получаютъ ежегодное жалованье отъ Фермеровъ, находящихся подъ ихъ вѣдомствомъ, и служатъ имъ безпрестаннымъ напоминаніемъ, что законъ не дремлетъ и всегда готовъ осудить несчастнаго фермера на голодную смерть. Мы имѣемъ передъ собою списокъ подобныхъ осужденій въ тринадцати графствахъ южной Ирландій (вся южная Ирландія состоитъ изъ 23 графствъ); въ семь лѣтъ число изгнанныхъ Фермеровъ простиралось тамъ до 10,336 челолѣкъ! (1). Въ теченій нѣсколькихъ столѣтій періодъ достаточный, чтобъ образовать характеръ народа главною цѣлію гражданскаго закона въ Ирландіи было заставить большинство перемѣнить религію и быть рабами протестантской аристократів; правосудіе никогда не служило основаніемъ этому закону. Естественно, что самый смирный, самый покорный народъ возненавидитъ законъ, какъ будто для того только и существующій, чтобы угнетать и обращать католиковъ и обезпечивать ландлордамъ ихъ земельный доходъ, а протестантскому духовенству его жалованье и десятину. Уголовный законъ, если только возможно, для ирландца еще ненавистнѣе гражданскаго. Во-первыхъ, потому, что онъ поддерживаетъ гражданскій законъ; во-вторыхъ потому, что онъ долгое время наказывалъ въ Ирландіи дѣйствія не только невинныя, но даже уважительныя, напримѣръ: католическаго священника за исполненіе религіозныхъ обрядовъ; католическаго учителя учить; католическаго отца границу, чтобы дать ему воспитаніе, въ которомъ ему отказывали въ отечествѣ, и проч. за то, что онъ посылалъ своего сына за (1) Supplement XI, to the appendix to the 3 report on the Poor law Inquiry. Въ слѣпомъ подражаній Англіи, судебная власть, какъ гражданская, такъ и уголовная, была, а отчасти и теперь еще ввѣрена мѣстной аристократів. Такимъ образомъ католическій Фермеръ имѣлъ своимъ судьею протестанскаго ландлорда. Безъ сомнѣнія, несправедливости были многочисленны, а гдѣ не было несправедливостей, тамъ подсудимый имѣлъ полное право предполагать ихъ. Ненависть къ закону естественно сдѣлала его недѣйствительнымъ. Въ противоположность правительственнаго закона народъ съ давнихъ поръ создалъ свой собственный. Это не кодексъ, а нѣчто въ родѣ обычая, имѣющаго главною цѣлью уклоняться отъ угнетательныхъ мѣръ. Этотъ обычай измѣняется по времени и мѣсту; но вообще его можно раздѣлить на два рода: сельскій и городской (the insurrectionary law of the contry and the insurrectionary law of the towns). По этимъ укоренившимся правиламъ въ сельскихъ округахъ цѣлію возстанія бываетъ: пониженіе откупной суммы, пониженіе или уничтоженіе десятины, уничтоженіе какой-нибудь пошлины, уменьшеніе жалованья католическому духовенству, иногда повышеніе задѣльной платы или удаленіе отъ работы постороннихъ, но главное, предупрежденіе изгнанія (ejectment). Какая-нибудь новая мѣра, принятая собственникомъ или посредникомъ, а всего чаще изгнаніе фермеровъ, обыкновенно служитъ поводомъ къ возставію. Тѣ, которые почитаютъ себя оскорбленными или которые боятся вліянія дурного примѣра на своихъ собственниковъ, отправляются изъ хиживы въ хижину, страхомъ или убѣжденіемъ увлекая за собой земледѣльцевъ и заставляя ихъ дать обѣщаніе въ назначенное время соединиться съ ними и взять такое же обѣщаніе съ своихъ сосѣдей. Когда заговорщики довольно многочисленны, они избираютъ себѣ начальника, который осуждаетъ на мученіе или смерть не только виновниковъ оскорбленія, но часто и ихъ родныхъ и знакомыхъ. Для исполненія приговора они выписываютъ изъ отдаленныхъ округовъ товарищей и платятъ имъ за путешествіе и услугу. Приговоръ ихъ бываетъ обыкновенно направленъ не противъ лица, но противъ дѣйствія. Наказаніе совершается не изъ мщенія, но для примѣра, и падаетъ не на главнаго виновника поступка, противъ котораго возстаютъ, а на орудіе, которымъ этотъ поступокъ совершенъ. Такъ напримѣръ жертвою этихъ наказаній бываетъ не собственникъ, который изгналъ фермера, а фермеръ, который замѣстилъ изгнаннаго, - не посредникъ, который беретъ слишкомъ высокую откупную сумму, а фермеръ, который соглашается платить ее, - не фермеръ, который нанимаетъ посторонняго, а посторонній, который нанялся, не священникъ, требующій излишняго, а прихожане, которые покоряются этому требованію, и т. д. Впрочемъ наказанія эти хотя всегда жестокія, никогда не бываютъ многочисленны: внушивъ страхъ первыми казнями, мстители обнародываютъ свои требованія и оставляютъ въ покоѣ тѣхъ, которые немедля повинуются. Городскія возстанія въ Ирландіи отличаются отъ сельскихъ только своею непосредственною цѣлью и еще большею жестокостью. Тамъ дѣло шло объ отношеніяхъ ландлорда къ фермеру, здѣсь объ отношеніяхъ хозяина къ работнику. Увичтоженіе машинъ, уничтоженіе поштучной работы, уравненіе задѣльной платы, - вотъ требованія работниковъ въ городахъ Ирландін, гдѣ чахоточной жизнію живутъ пѣсколько Фабрикъ. Образъ дѣйствія возстающихъ тотъ же, что и въ селахъ. Но какое бы ни было возстаніе, сельское или городское, главною жертвою его обыкновенно бываетъ законный судебный трибуналъ. Здѣсь опять тотъ же характеръ: наказывать не виновника, а его орудіе. Судья, присяжные, публичный обвинитель, даже полицейскіе чиновники, вообще безопасны въ дѣлѣ; но только бѣгство можетъ спасти доносчика или свидѣтелей. За недостаткомъ стороннихъ свидѣтелей ирландскіе судьи вынуждены почти исключительно довольствоваться свидѣтельствомъ соучастниковъ преступленія, свидѣтельствомъ, которое они покупаютъ деньгами или выманиваютъ обѣщаніемъ помилованія. Когда преступленіе совершено, всѣхъ едва подозрѣваемыхъ въ соучастіи разсаживаютъ по тюрьмамъ, въ надеждѣ, что изъ нихъ же пайдутся такіе, которые выдадутъ другихъ. Если всѣ тверды, то всѣ спасены; такимъ образомъ масса неоткрытыхъ преступленій возрастаетъ ежедневно. Если же кто-либо рѣшился свидѣтельствовать противъ обвиненныхъ, то общественное мнѣніе клеймить его печатью позора, и правительство держитъ въ тюрьмѣ, чтобъ охранить его отъ мщенія; а по окончаніи дѣла не только онъ и его родные, но часто даже его знакомые вынуждены навсегда оставить Ирландію. «Если человѣкъ залѣзетъ къ вамъ въ карманъ говоритъ г. Бэррингтонъ то присутствующіе начинаютъ васъ толкать, чтобы дать время вору скрыться. Ирландецъ почитаетъ за честь защитить того, кого, хотя и справедливо, обвиняетъ ненавистный законъ.» Ирландцевъ обыкновенно обвиняютъ въ дикости ихъ требованій и поступковъ. Дѣйствительно, требованія ихъ иногда безсмысленны, поступки звѣрски; но кто, отказавъ этому народу въ средствахъ существованія, въ образованіи, въ правосудів, довелъ его до отчаянія, до остервенѣнія? кто поселилъ въ немъ сѣмена неизбѣжной ненависти ? Жалуются на то, что капиталы, необходимые для улучшенія состоянія Ирландіи, скрываются оттуда ; но ясно, что положеніе общества, въ которомъ большинство народонаселенія находится въ постоянной и неизбѣжной борьбѣ съ закономъ, должно препятствовать ввозу внѣшнихъ |