Изображения страниц
PDF
EPUB

Какая польза мнѣ въ томъ, что она постоянно танцуетъ со мною на балахъ, дома позволяетъ цаловать себя, говоритъ мнѣ, что ей самой пріятно на меня смотрѣть, что я «такъ хорошъ собою?» Она тоже скажетъ, тоже можетъ сдѣлать и при мужѣ.

И ни слова о любви, ни малѣйшаго признака той страсти, которая въ этотъ одинъ мѣсяцъ совершенно истерзала мою душу!

Одинъ только разъ, пусть будетъ благословенъ тотъ день! вызвалъ я отъ нея что-то похожее на чувство, которому нѣтъ названія. Безъ этого, сестра, я бы не писалъ къ тебѣ писемъ: еще недѣля такой жизни, — говорю тебѣ просто и открыто, — я наложилъ бы на себя руки.

[ocr errors]

Теперь же, благодаря этому сладкому воспоминанію, спокойствіе по временамъ входитъ въ мою душу. Я могу тебѣ пи

сать отчетливо и спокойно.

Ты догадываешься, что Сакса нѣтъ въ Петербургѣ. Передъ отъѣздомъ поручилъ онъ своему пріятелю Запольскому, сочиненія котораго и ты иногда почитываешь, развлекать по временамъ Полиньку и не давать ей скучать. Запольской хорошъ и со мною, знаетъ, что M-me Саксъ постоянно была близка къ нашему семейству; а потому я съумѣлъ устроить дѣла такъ что онъ, какъ человѣкъ занятой и самъ женатый, взялъ меня къ себѣ въ помощники. Мы провожали Полиньку въ театръ, дома разсказывали ей всѣ новости, привозили ей игрушки изъ англійскаго магазина, читали ей журналы, пѣли ей вѣчное Fra росо и Stabat mater.

[ocr errors]

Дня три тому назадъ, вечеромъ, Запольскій принесъ къ ней кучу нотъ и картинъ, а самъ отправился доставать билетъ въ театръ на этотъ же вечеръ. Я остался одинъ съ Полинькою. Оба просила меня пѣть, я разбиралъ ноты, мы толковали о тебѣ, Я разсказывалъ ей про свои корпусныя шалости, а при этомъ дѣльномъ разговорѣ руки и ноги мои были холодны, вся кровь кипѣла около сердца.

Нѣсколько теноровыхъ партій, валявшихся передо мною, были такъ пошлы, усѣяны такими вывертами.... а мнѣ хотѣлось пѣть: музыка всегда меня облегчаетъ въ подобныхъ слу

чаяхъ,

Въ это время между нотами отыскалъ я молитву, знакомую мнѣ хорошо.... Чья она, не припомню, да и не до того мнѣ.

Я пѣлъ эту молитву и думалъ о Полинькѣ. Я молился моему ангелу, и вѣрно молитва моя была не холодна.

Она остановилась сзади меня и положила руку мнѣ на

плечо.

Merci, M-r Alexandre, сказала она, и голосъ ея дрожалъ: - я напишу сестрѣ, какъ вы меня балуете....

Я оглянулся на нее. Красная петербургская заря свѣтила въ окно, и розовый ея отблескъ заливалъ всю комнату. На этомъ странномъ фонѣ рисовалась фигура моего прелестнаго дитяти. Полинька была въ бѣломъ платьѣ, волосы ея причесаны были не по-женски, въ одну буклю кругомъ головки, мокрые глаза ея приветно глядѣли на меня.

Ангелъ, ангелъ!...

Не помня себя, я упалъ къ ея ногамъ, прижалъ губы мои къ маленькимъ этимъ ножкамъ. Слезы градомъ побѣжали изъ моихъ глазъ, судорожныя рыданія рвали мою грудь.

Страсть моя, достигнувъ крайняго своего предѣла, разразилась пароксизмомъ невѣроятной силы. Я плакалъ — въ первый разъ передъ человѣческимъ лицомъ. И, не смотря на слезы эти, что-то внутри меня говорило: ты великъ и могучь въ эту минуту.

Она подняла меня, посадила возлѣ себя на диванъ, держала ручки свои на горячей моей головѣ.

Сашинька, другъ мой, говорила она, ухаживая за мною какъ за груднымъ ребенкомъ : полно ребячиться, что съ тобою? Ты самъ знаешь, что я люблю тебя, чего же плачешь? что скажетъ про насъ Annette?

Но зараза начинала дѣйствовать: щоки ея краснѣли, грудь неровно волновалась.

Она сѣла ко мнѣ ближе и стала просить меня, чтобъ я оставилъ ее, не любилъ бы ее болѣе.

• Дружокъ мой, говорила она между прочимъ: - я не понимаю, чѣмъ я тебѣ понравилась ? Посмотри на меня ближе, вѣдь я совсѣмъ не хорошенькая....

И она подробно доказывала мнѣ, что она не хороша собою! Можешь представить, успокоивало ли меня все это. Слабая грудь моя рвалась, но при этой граціозной выходкѣ Полиньки

она не выдержада.... Страшный кашель чуть не задушилъ

меня.

Полинька испугалась, но не потерялась ни на минуту. Надобно было видѣть ее въ это время, чтобы понять, до какой неизъяснимой граціи можетъ возвыситься душа женщины. Она забыла и меня, и себя, и мужа, — она видѣла во мнѣ только больного друга.

Она положила голову мою на свою грудь, обхватила мой станъ своими руками.

[ocr errors]

Боже мой, полно, полно тебѣ, Сашинька, говорила она, и сама плакала. — Богъ милостивъ, все пройдетъ, все забудется... перестань же тосковать, побереги себя... ты знаешь, я сама умру.... если что случится....

Къ этому времени долженъ былъ воротиться Запольскій и привести свою жену.

Благодаря стараніямъ Полиньки, я скоро оправился, и день нашъ кончился въ театрѣ.

Можешь вообразить

-

много я тамъ понималъ! А Полинька

смѣялась и слушала пьесу со вниманіемъ!

Ты знаешь, я ѣхалъ въ Петербургъ безъ всякаго опредѣленнаго намѣренія насчетъ Полиньки. Посмотрѣть на нее, заставить ее пожалѣть о своемъ бракѣ, можетъ быть завести съ ней интригу, вотъ все, что имѣлъ я въ виду. Но теперь планъ мой прочно обозначился, и я не отступаю ни на шагъ отъ

него.

Полинька не изъ такихъ женщинъ, съ которыми бываетъ достаточно завести любовную интригу и отложить всякое попеченіе. Тамъ, гдѣ съ другими женщинами видимъ мы развязку нашей страсти, съ Полинькой это только начало любви. Что значить для меня мѣсяцъ, годъ обладанія ею, хотя бы и нераздѣльнаго обладанія ? Мнѣ надобно ее всю навсегда, вполнѣ.

[ocr errors]

Женщины, извини меня сестра, - это дорогіе цвѣтные каменья, которыми пріятно поиграть, иногда носить ихъ. А Полинька между ними крупный брильянтъ; имъ надо обладать вѣчно, скрывать его отъ всѣхъ глазъ, чтобы не вырвали съ жизнью этого брильянта, которому цѣны нѣтъ.

Ей девятнадцать лѣтъ, она не безкровная женщина, жимъ, я воспользуюсь минутою увлеченія, овладѣю ею...

поло

думать

только объ этомъ... и кровь моя горитъ.... буду ли я доволень? Я сказалъ уже, что тамъ, гдѣ все кончается съ другими женщинами, тамъ только начало любви съ Полинькою.

Нѣтъ, нечего думать, гадать и мириться на серединѣ. Или она будетъ моя, вѣчно, нераздѣльно моя, или меня не будетъ на свѣтѣ. Возвращеніе Сакса рѣшитъ это дѣло, а до тѣхъ поръ... будь, что будетъ.

Что мнѣ за дѣло до этого человѣка, который гордо стоитъ на моей дорогѣ? Онъ любитъ ее? Я люблю ее. Онъ благородень? мнѣ какое дѣло - я люблю ее. Онъ смѣлъ и силенъ? что мнѣ до этого я люблю ее.

ГЛАВА V.

I.

Оть Полиньки Саксъ къ М-те Красинской.

Ахъ, Annette, Annette! душенька Annette, что ты со мною сдѣлала? Еслибъ ты посмотрѣла на свою маленькую Полиньку, ты бы вся перепугалась и заплакала. Такого горя, какъ у меня, не бывало никогда ни у одной женщины. И если Богъ станетъ судить насъ, я хотѣла бы взять всю вину на себя.... а то тебѣ много придется передъ нимъ отвѣчать.

Зачѣмъ посылала ты сюда твоего брата? зачѣмъ писала ко мнѣ черезъ него? Ты думала его успокоить, а сдѣлала во сто разъ хуже. И я умру, и онъ умретъ. Если я не стану любить его, онъ погубить себя, — если я буду любить, онъ станетъ стрѣляться съ моимъ мужемъ. Онъ поминутно говоритъ: «намъ троимъ тѣсно на свѣтѣ».

Если бы они оба остались живы.... если бы я одна могла умереть! Эту ночь голова у меня болѣла и жаръ былъ.... я плакала и молилась Богу, чтобъ мнѣ умереть теперь. Потомъ мнѣ самой стало страшно и жалко.... мнѣ не хотѣлось умирать, къ тому же онъ бы не пережилъ меня....

Ha утро все прошло, я стала здорова.... мнѣ сдѣлалось еще страшнѣе.

Вотъ, моя Annette, что изъ меня вышло.... до чего я дошла!... Ахъ, если бы ты не пускала сюда твоего брата, еслибъ

ты тамъ еще пріискала ему невѣсту, въ которую бы онъ влюбился! Зачѣмъ онъ влюбленъ въ меня? Это бы все прошло : столько женщинъ лучше меня.... я это ему десять разъ говорила.... меня только изъ каприза называютъ хорошенькою.

У меня нѣтъ росту, я похожа на маленькаго мальчика.... еслибъ ты видѣла, какія худенькія у меня руки, какая я сама стала тоненькая въ это время! И глаза мои совсѣмъ не голубые, какъ у твоего Саши.

Я удивляюсь, какъ не скучаетъ онъ сидѣть со мною: что онъ нашелъ во мнѣ ? Я ничего не знаю, ни о чемъ не умѣю говорить. Только у Константина Александрыча доставало терпѣнія учить меня.

Другъ мой, вотъ самое страшное горе: давно ли я, каждый день, не знала, какъ дождаться мужа, выбѣгала къ нему на встрѣчу, кидалась къ нему на шею, утѣшала его моей болтовней, а теперь мнѣ страшно подумать о немъ, страшно написать ему два слова, потому-что я не умѣю лгать. Вечеромъ я боюсь ходить мимо его портрета.

Потому-что я измѣнила ему, цаловалась съ чужимъ человѣкомъ, говорила ему, твоему брату, что люблю его. Что мнѣ еще осталось? въ душѣ моей я измѣнница и презрѣнная жен–

щина.

А между тѣмъ мужъ мой во всемъ правъ передо мною. Въ письмѣ своемъ ты описываешь его дикимъ извергомъ: я не спала ночей, страшная исторія дуэли представлялась мнѣ въ лицахъ. А все-таки ты не права, Annette, я глупѣе тебя, я меньне видѣла свѣту, однако понимаю, что въ поступкѣ Константана Александрыча не все зло.

Развѣ бѣдная актриса, на которую напалъ Галицкій съ товарищами, не женщина? Развѣ ея слава, любовь къ ней публики не была для нея всѣмъ: и утѣшеніемъ, и хлѣбомъ можетъ быть?

Мужь мой страшенъ и грозенъ.... Боже мой, на немъ лежить кровь человѣческая! но онъ не жестокъ. А все-таки страшный конецъ готовится всѣму этому.... Господи, спаси насъ !.... лучше не думать....

Посылая сюда брата, ты просила успокоить его, пожалѣть о немъ. Душенька моя, ты не подумала, что я не каменная, что за мною еще надо смотрѣть!... Еще бы, еслибъ онъ явился ко

« ПредыдущаяПродолжить »