низъ фамилію, и такъ какъ въ Лондонѣ онъ поселился еще недавно, то никто и не узналъ его. Черезъ два, три дома отъ прежняго его жилища находилась простенькая кофейная, куда онъ ходилъ каждый день и читалъ газеты. Спустя три года послѣ своего побѣга, мистерь Говъ сидѣлъ, по обыкновенію, въ кофейнѣ и читалъ журналъ; вдругъ ему попадается извѣстіе, что супруга его проситъ парламентъ назначить посредниковъ, для приведенія въ порядокъ дѣлъ своего мужа, о которомъ нѣтъ ни слуху, ни духу. Мистеръ Говъ внимательно слѣдилъ за ходомъ дѣла, которое кончилось согласно съ требованіемъ его супруги. Прошло десять лѣтъ. Мистеръ Говъ оставила свою прежнюю квартиру и поселилась у мистеръ Сальта, котораго исчезнувшій супругъ нѣсколько разъ встрѣчалъ въ кофейнѣ. Узнавъ объ этомъ обстоятельствѣ, онъ короче познакомился съ Сальтомъ и наконецъ нанялъ себѣ коморку въ его квартирѣ. Изъ этой коморки онъ могъ слышать и даже видѣть все, что происходило въ сосѣдней комнатѣ, гдѣ жила его жена. А между тѣмъ время все шо да шло. Однажды, именно ровно черезъ семнадцать лѣтъ послѣ того, какъ мистеръ Говъ покинул свою супругу, и именно того же числа, вдова сидѣла за обѣдомъ съ своею сестрой и зятемъ, вдругъ ей подаютъ записку, въ которой неизвѣстная особа проситъ мистриссъ Говъ явиться на другой день на свиданье въ десять часовъ утра въ такой-то паркъ. ску: Посмотри, ради Бога, сказала вдова сестрѣ, подавая ей запинесмотря на мою старость, въ меня еще влюбляются. - Да это рука мистера Гова, съ удивленіемъ сказала дѣвушка. Мистриссь Говъ, любившая такого страннаго мужа, лишилась чувствъ. На другой день всѣ трое отправились на назначенное мѣсто. Минуть черезъ пять подходитъ мистеръ Говъ очень покойно, какъбудто никогда не разставался съ своею супругою, цалуетъ ее, подаетъ руку и отправляется домой. Исторія прибавляетъ, что супруги жили счастливо, плодились и Множились. Другому англичанину пришло разъ въ голову, что лучшее средство имѣть хорошую жену состоитъ въ томъ, чтобы самому воспитать ее. Онъ отправляется въ одну изъ школъ для бѣдныхъ, выбираетъ двухъ хорошенькихъ дѣвочекъ, распрашиваетъ объ ихъ способностяхъ, платитъ извѣстную сумму и уводитъ ихъ къ себѣ, въ намѣреніи жениться впослѣдствіи на одной изъ нихъ. Лукреція и Сабрина (такъ онъ назвалъ дѣвочекъ) росли, учились, хорошѣли, однимъ словомъ, совершенно удовлетворяли желанію своего учителя. Наконецъ изъ хорошенькихъ дѣвочекъ онѣ сдѣлались роскошными красавицами, образованными, любезными И даже прекрасными супругами, а тамъ и примѣрными матерями. Но, увы! все это расцвѣло въ нихъ не въ пользу наставника: Лукреція и Сабрина отвергли его предложеніе и вышли за-мужъ за другихъ. Опытъ начался снова. Но Камилла и Весперія послѣдовали примѣру Лукреціи и Сабрины: птички опушились, крылышки ихъ укрѣпи лись и онѣ улетѣли. А воспитатель остался безъ жены. Превосходный урокъ приверженцамъ теорій. Генри Вельби, человѣкъ богатый и умный, долго путешествовалъ по Европѣ; ему было сорокъ лѣтъ когда онъ пріѣхалъ въ Италію. Однажды въ зимнюю ночь, онъ возвращался съ какого-то вечера и вдругъ былъ остановленъ бандитомъ, который приставилъ ему пистолетъ къ горлу. Но прежде чѣмъ бандитъ успѣлъ спустить курокъ, между ними завязалась борьба; Генри удалось вырвать оружіе изъ рукъ убійцы; въ убійцѣ онъ узналъ своего меньшого брата, который, раззорившись отъ неудачныхъ спекуляцій, рѣшился убить брата, чтобы завлядѣть его имѣніемъ. наны, - Генри былъ пораженъ такимъ глубокимъ ужасомъ, что тотчасъ же рѣшился оставить на-всегда свѣтъ. Онъ немедленно отправился въ Лондонъ, гдѣ у него былъ собственный домъ. Жильцы всѣ были выгвъ домѣ остался только Генри Вельби. Онъ жилъ въ совершенномъ уединеніи : лишь старуха служанка могла входить къ нему, и то въ самыхъ необходимыхъ случаяхъ. У него была дочь, то же не видалъ. И такъ прожилъ онъ до самой смерти одинъ, самъ съ собою. Но его отчужденія отъ людей нельзя назвать мизантропіею: Генри Вельби не чувствовалъ къ нимъ ненависти : онъ только жалѣлъ о нихъ и не хотѣлъ ихъ видѣть! , ее онъ Примѣръ такого отчужденія лучше всего показываетъ, до какой степени развиты въ англичанинѣ воля и самостоятельность. Конечно причина этого отчужденія была сильна но много ли есть людей, которые въ соснояніи отрѣшиться отъ всего, что связываетъ съ обществомъ! Если бы Генри Вельби возненавидѣлъ людей, тогда отшельничество его не было бы удивительно, тогда онъ уступилъ бы только страсти; но ненависти въ немъ не было, въ немъ были лишь скорбь и соболѣзнованье къ людямъ; ему тяжело было ихъ видѣть. «Не буду же я смотрѣть на нихъ», подумалъ опъ и разорвалъ всѣ связи, оставилъ даже дочь. Скупые англичане, по общности своей страсти, мало отличаются отъ скупыхъ другихъ странъ: всѣ ихъ дѣйствія болѣе или манѣе одинаковы. Въ отношеніи къ эксцентрицизму въ скупости замѣчателенъ только докторъ Монсей, пріятель Свифта и Стерна. Скряга, вѣчно трепещущій за свое богатство, старается какъ можно искуснѣе скрыть его отъ постороннихъ взоровъ: одинъ прячетъ свое золото въ подвалы, другой опускаетъ его подъ полъ, третій никогда съ нимъ не разстается, четвертый безпрестанно перекладываетъ съ одного мѣста на другое и такъ далѣе до безконечности. Докторъ Монсей былъ именно тѣмъ и замѣчателенъ, что не зналъ, куда бы ему спрятать свои деньги ?... Мысль эта терзала его постоянно : она мучила его днемъ, когда люди не спятъ и когда глупый свѣтъ такъ ясно обрисовываетъ предметы, бросала въ жаръ и холодъ ночью, когда не спятъ воры-искусники, которые могли примѣтить въ продолженіи дня и твердо запомнить, гдѣ и какъ покоятся его докторскія денежки. Однажды (дѣло было лѣтомъ) Монсей сбирался въ деревню — и какъ на бѣду, передъ самымъ отъѣздомъ, получилъ кучу банковыхъ билетовъ. Чтобы спрятать ихъ, онъ придумалъ иn caup de maitre: зарылъ билеты въ золу на очагѣ. Возвратясь домой представьте себѣ весь его ужасъ - онъ вдругъ видитъ, что гувернантка его развела на томъ самомъ мѣстѣ огонь, чтобы приготовить чаю для своей пріятельницы. Легче лани, быстрѣе тигра бросается Монсей къ мѣсту преступленія, хватаетъ графинъ, потомъ кастрюлю съ водою, наконецъ самый чайникъ и заливаетъ огонь. Гувернантка, видя такое оскорбительное самоуправство, выходитъ изъ себя и осыпаетъ упреками доктора. чаяніи: Tbl.... леты.... Чортъ васъ возьми съ вашимъ чаемъ! кричитъ Монсей въ отвы меня раззорили, раззорили, вы сожгли банковые биле Да какому же чорту придетъ въ голову прятать подъ золу би А какого чорта угораздить разводить огонь въ іюлѣ мѣсяцѣ?... Полу-бранясь и полу-плача Моисею удалось наконецъ высвободить большую часть банковыхъ билетовъ, до половины истребленныхъ огнемъ. Онъ тотчасъ отправился къ первому министру, лорду ГодольФину, и безъ доклада вошелъ съ проклятіями въ его кабинетъ, разложилъ полу-сожженные билеты на бюро горда и разсказалъ о случившемся съ неподражаемымъ краснорѣчіемъ и энергіею. Министръ обѣщалъ похлопотать, чтобы банкъ размѣнялъ ему на монету злополучные билеты. Монсей спряталъ ихъ въ конвертъ. На другой день, отправляясь въ банкъ, ему должно было переплыть черезъ Темзу. Онъ сѣлъ въ лодку, держа конвертъ подъ мышкою. Но вдругъ вздумалось ему еще разъ взглянуть на свое сокровище. Онъ открылъ пакетъ и вынулъ нѣсколько билетовъ; въ ту самую минуту подулъ вѣтеръ — и билеты слетѣли въ рѣку. - На отчаянные крики доктора лодочникъ подплылъ къ тому мѣсту, гдѣ еще полоскались на поверхности драгоцѣнныя бумажки, и Монсей былъ такъ счастливъ, что выудилъ ихъ своею шляпой Придя въ банкъ, онъ бросилъ ихъ на столъ и сказалъ : Возьмите ваши проклятые билеты; они прошли черезъ огонь и Разсказывая о докторѣ Монсеѣ, который не зналъ куда прятать деньги, нельзя не вспомнить о Стукелеѣ, который ихъ никуда не пряталь. Стукелей, человѣкъ богатый, жилъ въ совершенномъ уединеній; онъ былъ страненъ до-нельзя, даже отъискивалъ perpetuum mobile, И тѣмъ не менѣе не былъ сумасшедшимъ. Однажды, когда онъ былъ принужденъ оставить на нѣсколько часовъ свое жилище, чтобы присягнуть Георгу ІІІ на подданство, Стукелей въ продолженіи всей дороги разсуждалъ очень здраво, смѣялся надъ своимъ эксцентрицизмомъ, надъ непрерывнымъ движеніемъ и говорилъ, что можетъ быть снова возвратится къ людямъ и положитъ конецъ своимъ странностямъ. Убѣдившись совершенно, что непрерывное движеніе химера, Стукелей пересталъ за нею гоняться, но привыченъ своихъ не измѣнилъ. Ему никогда не стлали постели, руки онъ мылъ по двадцати разъ въ день, но лицо и тѣло никогда; для прислуги у него были двѣ служанки. Одно время онъ занимался изученіемъ нравовъ и свойствъ муравьевъ и запрудилъ ими все сосѣдство. Генералъ Марльборугъ открывалъ траншеи во Фландрін, Стукелей слѣдилъ за нимъ шагъ за шагомъ; начертивъ меломъ планъ осажденныхъ генераломъ городовъ, онъ вооружался заступомъ и разрушалъ свой собственный полъ, пунктуально слѣдя по газетѣ за движеніями Марльборуга. Каждый городъ стоилъ ему пола. Не было у него ни стула, ни кресла: въ диру, продѣланную нередъ каминомъ, онъ всовывалъ ноги, а корпусомъ сидѣлъ на паркетѣ. Фермеры его никогда не могли добиться, чтобы онъ принялъ отъ нихъ деньги ; Стукелей посылалъ имъ сказать, чтобы они его дожидались въ ближайшемъ трактирѣ, гдѣ онъ платилъ ихъ издержки до тѣхъ поръ, пока ему вздумается отослать ихъ домой. Странно распоряжался онъ своими финансами. Окончивъ курсъ наукъ въ Лондонѣ, Стукелей оставилъ надъ дверьми своей квартиры сумку такую старую и изодранную, что никто не обратилъ на нее вниманія. Человѣкъ двѣнадцать студентовъ поселялись одинъ за другимъ на этой квартирѣ, а сумка нокоилась себѣ въ совершенномъ забытьи. Наконецъ послѣдній жилецъ приказалъ лакею снять эту дрянь. Сумка сгнила, изъ нея высыпалось семьсотъ золотыхъ монетъ и выпали бумаги, принадле жащія Стукелею. Вмѣсто того, чтобы прятать свои деньги, онъ раскладывалъ ихъ по полу въ кухнѣ. Въ его комнатѣ, куда никогда не входила служанка (потому-что нечего было убирать), лежало до трехъ тысячъ гиней. Однажды онъ ввелъ въ эту комнату мальчика; мальчикъ толкнулъ нечаянно столъ, у котораго недоставало ножки, столъ упалъ и гинеи разсыпались по полу. Въ продолженіи десяти лѣтъ, которыя суждено еще было прожить Стукелею, онъ не поднялъ ни стола, ни денегъ, а удовольствовался только тѣмъ, что раздвинулъ ихъ ногою и проложилъ такимъ образомъ тропинку отъ постели къ двери и окошку. На бѣломъ свѣтѣ выходитъ чрезвычайно много книгъ, книжечекъ, брошюръ и брошюрокъ, предлагающихъ почтеннѣйшей публикѣ различныя средства избавиться отъ всего, что составляетъ отраву нашей жизни: отъ насѣкомыхъ, отъ мышей и веснушекъ, отъ неудачъ въ предпріятіяхъ умственныхъ и сердечныхъ, и отъ проч. Графъ Пемброкъ (сынъ графа Пемброка, современника Кромвеля) представляетъ собою живое средство избавиться отъ докукъ семейной жизни. Для этого онъ притворился глухимъ, и семейство его никогда не могло добиться отъ него никакого толку. У него былъ старый служитель, котораго онъ очень любилъ, а въ домѣ всѣ ненавидѣли: старикъ безпрестанно былъ пьянъ. Всякой разъ, когда раздраженная ләди Пем брокъ являлась къ мужу и требовала, чтобы онъ прогналѣ пьяницу, мужъ отвѣчалъ ей: - Да, это совершенно справедливо: онъ отличный слуга. - Да онъ всегда пьянъ! возражала лади. Такъ, такъ, я совершенно согласень: вотъ уже скоро тридцать лѣтъ, какъ онъ живетъ у насъ, славный человѣкъ. Однажды этотъ славный человѣкъ опрокинулъ карету ләди Пембронъ. Лади возвратилась домой въ ужасномъ гнѣвѣ. нетъ графа: Негодяй вашъ насъ опрокинулъ, кричала она, вбѣгая въ кабиесли вы его не выгоните, онъ насъ всѣхъ убьетъ. Ахъ, какая досада! Бѣдный Джонъ болѣнъ! Ну, что же дѣлать! послать за докторомъ. - Я замъ говорю, онъ пьянъ, онъ опрокинул карету. Да, очень жаль, очень. Пошлите же за докторомъ. Когда супруга ушла, лордъ позвалъ Джона и сказалъ ему: Джонъ, мнѣ сказали, что ты болѣнъ и я дѣйствительно вижу, что ты не можешь стоять на ногахъ; мнѣ очень жаль тебя, ты у меня давно живешь и я тобою очень доволенъ. Но, не безпокойся: за тобой присмотрять. По приказанію лорда, Джона уложили въ постель, приставили огромныя фонтанели и выпустили шестнадцать унцій крови, сидѣлка поила его ячменной водой: это продолжалось восемь дней. Лордъ посылалъ очень часто освѣдомляться о здоровьи своего слуги. На девятый день онъ велѣлъ позвать Джона къ себѣ. Простите меня, милордъ! говоритъ Джонъ: этого болѣе никогда не случится. -- Я совершенно съ тобою согласенъ, отвѣчаетъ глухой: - болѣзнь сама приходить. Если ты опять занеможешь, то не бойся: тебя не оставять и будуть заботиться, какъ и теперь. Благодарю, ваша свѣтлость, я болѣе не буду имѣть нужды въ присмотрѣ. Побужденія, по которымъ люди путешествуютъ, очень разнообразны: одинъ ѣдетъ учиться, другой наблюдать, третій для того, чтобы написать и напечатать свои путевыя впечатлѣнія, четвертый говоритъ, что онъ ѣдетъ «такъ»! Англичанинъ Роджерсонъ объѣхалъ всю Европу для изученія гастрономіи: онъ посѣтилъ всѣ кухни, извѣдалъ всю глубину этой науки, узналъ всѣ ея системы и методы и возвратился на родину всесовершеннѣйшимъ гастрономомъ. Всѣ служители въ домѣ были повара: лакеи, кучера, грумы, всѣ умѣли готовить. Кромѣ того онъ нанималъ трехъ поваровъ итальянцевъ, трехъ Французовъ и одного нѣмца. Одинъ изъ нихъ нанимался лишь для приготовленія итальянскаго блюда dolce piccante. Курьеръ каждый день привозилъ Роджерсону яица отъ куропатокъ изъ Санъ-Мало; одно блюдо ему часто стоило пятьдесятъ гиней. Въ девять лѣтъ онъ имѣнье и сдѣлался нищимъ. Однажды Роджерсонъ встрѣтился на улицѣ съ пріятелемъ, который далъ ему гинею. Роджерсонъ купилъ все свое |