люди появляются вмѣстѣ съ писцомъ и дан- |дить ихъ съ благодушіемъ и чувствомъ мѣры, щикомъ; ихъ удерживаютъ на мѣстѣ не запре- не оскорбляя самолюбія позировавшихъ предъ щеніемъ уходить, а запрещеніемъ владѣльцамъ нимъ оригиналовъ. — 3) Жозефъ - Эдуардъ Д. другихъ земель принимать ихъ къ себѣ. Та- (род. въ 1848). историческій живописецъ, сынъ тарская дань платилась съ опредѣленнаго ко- предыдущаго, ученикъ Пильса и А. Лемана. личества сохъ, насчитаннаго переписью; си- | Изъ его картинъ наиболѣе извѣстны: «Эпидѣли-ли на мѣстѣ всѣ работники или часть | зодъ изъ послѣдняго дня Помпеи», «Уголокъ ихъ уходила въ Орду — все равно надо было | мастерской художника» (въ Люксанбургскомъ платить одно и то же количество дани: отсюда | музеѣ), «Геркулесъ у ногъ Омфалы», «Монахъ, стремленіе удерживать на мѣстѣ людей, напи- | вырѣзающій изъ дерева распятіе» (въ Нантск. санныхъ въ дань и группировавшихся въ во- музеѣ) и «Пресв. Троица» (пис. восков. кралостныя и городскія сотни, съ сотниками во сками въ капеллѣ Безенской богадѣльни на главѣ (иногда и дань, какъ прямая подать, | Марнѣ). 4. С- въ. взимавшаяся съ членовъ сотни, называется Дантась (Маноэль Пинто-де Суза Dantas) сотною, напр. въ жалованной грамотѣ 1538 г.). | —бразильскій гос. дѣят., по профессіи адвоВ. Ст. кать. Род. въ 1831 г. Избранный въ палату Дансъ (Жанъ-Баптистъ-Гаспаръ Dance)— депутатовъ, онъ, благодаря ораторскому таланфранц. элленистъ (1750—1805), проф. греч. | ту, занялъ видное мѣсто и скоро примкнулъ къ яз. въ collège de France, издатель греч. и либеральной партіи. Въ кабинетѣ Захарія Васлатин. писателей, съ очень цѣнными комментаріями. самъ конселлосъ (1866-68) Д. занималъ пость мин. земледѣлія и торговли. Въ этой должности онъ Дантант (Dantan) — фамилія франц. ху- подписалъ договоръ, открывшій р. Амазонскую дожниковъ: 1) Антуань-Лоранъ Д. (1798. иностраннымъ судамъ. Въ 1880-81 г. Д. былъ 1878), скульпторъ, ученикъ своего отца. По- | мин. юстиціи; въ 1884 г. ему было поручено лучивъ въ 1828 г. отъ парижской акадо- составленіе кабинета, въ которомъ онъ міи художествъ большую премію за ста- занялъ постъ министра финансовъ и презитую: «Умирающій Геркулесъ», онъ, въ те- дента совѣта. Содѣйствуя стремленіямъ аболиченіе нѣсколькихъ лѣтъ, совершенствовался | ціонистовъ, онъ отъимени правительства внесъ въ Римѣ, и, по возвращеніи оттуда въ Парижъ, въ палату проектъ, составленный депутасоставилъ себѣ почетную извѣстность много- томъ Родольфомъ Д. (см. ниже), но палата отчисленными статуями и портретными бюстами, вергла проектъ. Императоръ распустилъ папо прекрасной характеризаціи изображенныхъ | лату, но новые выборы не измѣнили ея состалицъ и по мастерству лѣпки. Главныя его ва и проектъ снова не прошелъ. Д. долженъ произведенія: мраморная статуя «Молодой | был подать въ отставку (въ маѣ 1885 г.). Откупальщикъ» (1833, въ Люксанбургскомъ му- мѣна рабства осуществилась, однако, въ 1888 г., зеѣ, въ Парижѣ); «Пьяный Силенъ» Мра- и въ проведеніи этой реформы Д., бывшій морный барельефъ, задуманный и исполнен- тогда въ оппозиціи, игралъ немаловажную ный совершенно въ античномъ духѣ (1835); роль. Послѣ государственнаго переворота 1889 бронзовая статуя Абр. Дюкена, для его па- г. Д. стоитъ въ сторонѣ отъ политической жизмятника въ Діеппѣ (1844), и такая же статуя | ни. Его сынъ, Родольфъ - Эпифаніо де Суза Малерба, для г. Кана (1847). Статуями его | Д. - тоже политич. дѣятель. Род. въ 1854 г., работы украшены церкви св. Гервасія, св. | занимался адвокатурой въ Багін, въ 1878— Клотильды И св. Лаврентія, С. - Жерменъ | 1885 году засѣдалъ въ палатѣ депутатовъ, д'Оксерруа, башня св. Іакова, Новый Лувръ и въ 1882 г. исполнялъ обязанности министра многія другія парижскія зданія. - 2) Жанъ- | внутреннихъ дѣлъ и народнаго просвѣщенія Пьерь Д. (1800—69), брать предыдущаго, въ либеральномъ кабинетѣ Кампоса. Въ 1884 г., также скульпторъ, ученикъ сперва своего бра- какъ вождь партіи аболиціонистовъ, подалъ та, а потомъ парижской акд. худ. Бозіо. въ палату проектъ объ отмѣнѣ рабства (о Его спеціальность составляли портретные бю- судьбѣ проекта см. выше). Основалъ независисты, въ которыхъ онъ съ удивительною вѣр- мый органъ «Jornal do Brazil. ностью передавалъ внѣшнія черты и харак- Данте Алигьери (1265-1321) — величайтеръ своихъ моделей. Изъ произведеній его | шій древне-итальянскій поэтъ, единственный въ этомъ родѣ можно указать на мраморные | изъ средневѣковыхъ, котораго мы не изучаили бронзовые бюсты Пьера Леско, Суфло и емъ только, но и продолжаемъ читать, чьи Бино (въ Версалѣ), Жана Барта (въ Луврѣ), образы и терцины живутъ въ памяти каждаго, Беллини, Боельдье и Карла Верне (въ Руан- запечатлѣнные, его личнымъ чеканомъ. Мы и скомъ музеѣ). Ему принадлежать, кромѣ того, знаемъ его, главнымъ образомъ, какъ поэта; бронзовая статуя Боельдье въ памятникѣ, воз- | новѣйшая критика разрушила почти все, что двигнутомъ этому композитору въ Руанѣ, и долгое время ходило подъ именемъ его внѣшвѣкоторыя другія портретныя статуи. Но въ ней, фактической біографіи. Изъ своихъ особенности онъ прославился своими бюсти | предковъ онъ поминаетъ лишь одного, Качками и статуэтками, представляющими, въ чьягвиду; объ его отцѣ и матери ничего каррикатурномъ видѣ, знаменитости его вре- извѣстно, какъ неизвѣстны обстоятельства мени, напр., Тальерана, Ротшильда, Листа, его ранней юности; онъ самъ признаетъ свое пѣвицу Малибранъ, прусскаго короля Виль- | первоначальное образованіе недостаточнымъ, гельма IѴ, Россини, В. Гюго, пѣвца Лабла- а мнѣніе о томъ, что Брунетто Латини былъ ша, Фр. Сулье и т. д. Въ работахъ этого рода его учителемъ, слѣдуетъ окончательно устраД. выказалъ рѣдкое умѣнье подмѣчать коми-нить; впослѣдствіи онъ овладѣлъ въ значическія особенности физіономій и воспроизво- |тельной мѣрѣ схоластическою ученостью, чи Энциклопед. Словарь, т. Х. 8 не ихъ талъ доступныхъ ему классиковъ, Виргилія. | сѣянными по Италіи и Тосканѣ обрывками Въ 1274 г. девятилетній мальчикъ залюбо- стараго имперскаго гибеллинства. Новыя говался на майскомъ праздникѣ дѣвочкой од- родскія партіи естественно искали матеріальной нихъ съ нимъ лѣтъ, дочерью сосѣда, Беатриче | помощи на сторонѣ; еще естественнѣе было треПортинари; это его первое автобіографиче- | бованіе идеальнаго оправданія борьбы, и его наское воспоминаніе. Онъ и прежде ее видалъ, | ходили въ готовыхъ формулахъ гвельфства и но впечатлѣніе именно этой встрѣчи обнови - гибеллинства, но подъ условіемъ новаго лось въ немъ, когда девять лѣтъ спустя (ві | пониманія. Пораженные своими противни1283 г.) онъ увидѣлъ ее снова уже замужнею | ками, людьми той же партіи, гвельфы подниженщиной и на этотъ разъ увлекся ею. Она | мали гибеллинское знамя. Такъ было и съ Д., но становится на всю жизнь «владычицей его при особыхъ условіяхъ, характеризующихъ его, помысловъ», прекраснымъ символомъ того какъ мыслителя и поэта: онъ постоянно искалъ нравственно-поднимающаго чувства, которое | принципіальнаго основанія всему, что происхоонъ продолжалъ лелѣятъ въ ея образѣ, когда | дило въ немъ самомъ и вокругъ него, въ жизни Беатриче уже умерла (1290), а самъ онъ аффекта и общественной. Эта вдумчивость, вступилъ въ одинъ изъ тѣхъ дѣловыхъ бра- эта жажда общихъ началъ, опредѣленности, ковъ, браковъ по политическому разсчету, внутренней цѣльности не исключали у него какіе въ то время были въ ходу. Семья Д. ни страстности, ни воображенія; то и другое держала сторону флорентійской партіи Чер- мирилось, опредѣляя качества его поэзіи, его ки, враждовавшей съ партіей Донати; Д. же- стиля, образность его абстракціи. Любовь къ нился (до 1298 г.) на Джеммѣ Донати. Джем Беатриче получала для него таинственный ма и Беатриче, мирная поэзія домашняго смыслъ; онъ вносилъ его въ каждый ея моментъ, долга и идеальная страсть на сторонѣ — обыч- расчленяя его путемъ аллегорическихъ толконыя явленія средневѣкового общества, вы- ваній — и онъ слагаетъ повѣсть своей молодой, рывавшагося изъ оковъ обрядовой семьи къ обновившей его любви: «Обновленную жизнь» требованіямъ свободнаго чувства. Когда Д. (Vita Nuova). Смѣлые и граціозные, порой сознабылъ изгнанъ изъ Флоренціи, Джемма оста- |тельно грубые образы фантазіи складываются лась въ городѣ съ его дѣтьми, блюдя остатки въ его Комедіи въ опредѣленный, строго разотцовскаго достоянія; она - типъ тѣхъ честныхъ | считанный рисунокъ, симметричность котораго матронъ, которыя сидѣли у колыбели и раз- продумана до послѣдней черты. Онъ очутился сказывали у очага старыя сказки про троян - въ водоворотѣ партій, умѣетъ быть завзятымъ цевъ, Фіезоле и Римъ (Рай, XV, 121 и сл.). даже муниципалистомъ; но у него потребность Д. слагала тогда свои пѣсни въ прославленіе сосчитаться съ собой, уяснить себѣ принципы Беатриче, свою Божественную Комедію, и въ дѣятельности ней Джемма не упомянута ни словомъ. Въ | скій трактатъ «De Monarchia», своеобразпослѣдніе годы онъ жилъ въ Равеннѣ; вокруг | ный апоѳеозъ гуманитарнаго императора, рянего собрались его сыновья, Якопо и Пьетро, домъ съ которымъ онъ желалъ бы поставить поэты и будущіе его комментаторы, и дочь столь же идеальное папство. Онъ гибеллинъ, Беатриче; Джемма была еще въ живыхъ, но но личнаго, идеальнаго пошиба; это одно вдали отъ семьи. Боккаччіо, одинъ изъ пер- должно было отшатнуть его отъ его сверстнивыхъ біографовъ Д., обобщилъ все это: будто ковъ; уже въ первые годы изгнанія ему приД. женился по принужденію и уговорамъ и въ шлось стать одному (Рай, XVII, 68,9). долгие годы изгнанія ни разу не подумалъ Годы изгнанія были для него годами скитальвызвать къ себѣ жену. Джемма очутилась | чества, тревожныхъ надеждъ и неудачныхъ покакой-то Ксантиппой. пытокъ вернуться на родину; ему пришлось Первое актовое упоминаніе о Д., какъ обще- испытать, какъ горекъ чужой хлѣбь и трудно ственномъ дѣятелѣ, относится къ 1296 и 1297 | подниматься по чужимъ лѣстницамъ (Рай, ХѴІІ, годамъ; въ 1300 и 1301 г. мы встрѣчаемъ его | 55). Уже въ ту пору онъ былъ лирическимъ повъ числѣ пріоровъ; въ 1302 г. онъ былъ изгнанъ, | этомъ среди тосканск, поэтовъ «новаго стиля» вмѣстѣ съ своей партіей, и никогда болѣе не | Чино изъ Пистойи, Гвидо Кавальканти и друувидѣлъ Флоренція, «прекраснаго логовища», гихъ, — вышедшимъ изъ условности провансальгдѣ онъ покоился ягненкомъ И къ которому цевъ и любовной метафизики болонской школы продолжалъ страстно стремиться въ теченіе всей своей жизни. | и онъ пишеть свой латин къ пониманію поэзіи, какъ голоса сердца (Чист. ХХІѴ ст. 52 и сл.). Его Vita Nuova уже на• Беатриче опредѣлила тонъ его чувства, писана; изгнаніе настроило его серьезнѣе, поопыть изгнанія — его общественные и полити- ставило передъ нимъ новыя задачи, воспитало, ческіе взгляды, ихъ архаизмъ. Гвельфы и за вопросами партій и областныхъ самолюбій, гибеллины, какъ папская и имперская пар- идею культурной родины, Италіи. Онъ протіи, уже отжили въ Италіи; въ городахъ ве должаетъ работать надъ собою, писать съ передется соціальная борьба оптиматовъ и бур- боями и остановками, понятными въ условіжуа, за которыми поднимается плебсъ и го- яхъ скитальческаго существованія. Онъ затѣтовая явиться къ захвату власти тираннія. | ваетъ свой «Пиръ», Convivio, аллегорическиВъ гвельфской Флоренцій боролись такимъ | схоластическій комментарій къ четырнадцати образомъ оптиматы - партія черныхъ, съ се- канцонамъ, желая выяснить въ немъ общіе мьей Донати во главѣ, и бѣлые - пополаны, этическіе вопросы на итальянскомъ языкѣ, въ среди которыхъ наибольшимъ вліяніемъ поль | назиданіе тѣмъ, которые, подобно ему, не сизовалась семья Черки. Первыхъ поддержи- дѣли за трапезой священной, т. е. латинской валъ папа, вторыхъ обвиняли въ гибеллин- науки, но готовы подобрать крохи, падающія скихъ симпатіяхъ, въ тайномъ союзѣ съ раз- | съ ея стола. Но «Couvivio» не конченъ: напи сано было лишь введеніе и толкованіе къ 3-мъ | куда его вызвалъ на покой синьоръ города, канцонамъ. Не конченъ, обрываясь на 14-ой | Гвидо да Полента, представитель нарождавглавѣ 2-ой книги, и латинскій трактать о на- шагося типа культурнаго тиранна и поэтъ. родномъ языкѣ или краснорѣчій (De vulgari | Здѣсь писались или дописывались пѣсни Рая, eloquentia), полный блестящихъ просвѣтовъ въ кругу дѣтей, среди друзей и поклонниковъ, на родственныя отношенія романскихъ язы- которыхъ Боккаччіо засталъ уже стариками, и ковъ (lingua d'oc, lingua d'oil и lingua d si), разсказы которыхъ онъ записалъ. Латинскія но извращающій историческую точку зрѣнія, эклоги, которыми Д. обмѣнялся въ послѣдніе потому что латинскій языкъ, т. е. языкъ | годы жизни съ болонскимъ эрудитомъ и поэтомъ знакомой Д. письменности (grammatica), ста. | Джіованни ди Вирджиліо, бросають вечерній НОВИТСЯ не въ началѣ ихъ развитія, а въ свѣтъ на интимныя отношенія старѣвшагося концѣ: это - языкъ условно созданный по уго- | поэта. Джіованни звалъ его въ Болонью, манилъ вору многихъ народовъ, переставшихъ пони- | лавровымъ вѣнкомъ; и Д. онъ когда-то снился, мать друг-друга, такъ разошлись ихъ род | но во Флоренціи, на берегахъ родного Арно. ные говоры. Одно изъ преимуществъ итальян | Теперь уже поздно, говоритъ онъ, да и друзья ской рѣчи-ея близость къ условной грамма- | тревожно спрашиваютъ: неужели онъ соглатической латыни. сится? Сцена дѣйствія эклогъ, въ которыхъ беВъ годы изгнанія создались постепенно, и сѣдующія лица пастухи съ классическими при тѣхъ же условіяхъ работы, три кантики | именами, подсказана идилліей и вмѣстѣ дѣйБожественной Комедіи. Время написанія каж- |ствительностью: отъ нея вѣетъ прохладой соснодой изъ нихъ можетъ быть опредѣлено лишь | ваго лѣса, знаменитой равеннской Пинеты, шоприблизительно. Рай дописывался въ Равеннѣ, потъ которой вспомнился Д. въ видѣніяхъ и нѣтъ ничего невѣроятнаго въ разсказѣ Бок- земного рая (Purg. XXVIII, 19 и сл.). каччіо, что послѣ, смерти Д. его сыновья долгое Д. скончался 6 сентября 1321 г. и похоровремя не могли доискаться тринадцати послѣд- ненъ въ Равеннѣ; великолѣпный мавзолей, нихъ пѣсенъ. Понятна психологически и ле- который готовилъ ему Гвидо да Полента, не гендарная обстановка разсказа, сложившаяся былъ воздвигнуть за смертью послѣдняго; въ равеннскихъ кружкахъ. нынѣ сохранившаяся гробница относится къ Внѣшняя судьба Д. за все это время полна | болѣе позднему времени. Всѣмъ неясностей; онъ постоянно исчезаетъ изъ глазъ; | портреть Д. лишенъ достовѣрности: Боккаччіо Фактическихъ свѣдѣній о немъ мало. На пер- изображаетъ его бородатымъ, вмѣсто легенвыхъ порахъ онъ нашелъ пріють у властителя | дарнаго, гладко выбритаго, но въ общемъ его Вероны, Бартоломео делла Скала; пораженіе | изображеніе отвѣчаетъ нашему традиціонному: въ 1304 г. его партій, пытавшейся силой до- продолговатое лицо, съ орлинымъ носомъ, больбиться водворенія во Флоренцій, обрекло его шими глазами, широкими скулами и выдаюна долгое странствованіе по Италіи. Мы ви- щейся нижней губой; вѣчно грустный и содимъ его въ Болоньѣ, въ Луниджьянѣ и Ка-средоточенно-задумчивый. зентино. Въ 1308—9 гг. онъ очутился въ Па- Въ трактатѣ о «Монархіи» сказался Д.-порижѣ, гдѣ выступалъ съ честью на публичныхъ | литикъ; для пониманія поэта и человѣка важдиспутахъ, обычныхъ въ университетахъ того нѣе всего знакомство съ его трилогіей: Vita времени. Здѣсь застала его вѣсть, что импе- | Nuova, Convivio и Божественной Комедіей. Это, раторъ Генрихъ VII сбирается въ Италію. въ самомъ дѣлѣ, трилогія, хотя не въ томъ Идеальныя грезы его «Монархіи» воскресли | смыслѣ, какъ понимаетъ ее новѣйшая нѣм. въ немъ съ новой силой; онъ вернулся въ критика, перенося въ средніе вѣка обостренИталію (вѣроятно, въ 1310-мъ, либо въ началѣ ную борьбу современнаго человѣка, перехо1311 г.), чая ей обновленія, себѣ — возвращенія | дящаго отъ дѣтски непосредственной вѣры гражданскихъ правъ. Его «посланіе къ наро- въ періодъ раціоналистическихъ сомнѣній, изъ дам знакомый тѣхъ и правителямъ Италіи» полно этихъ которыхъ полнота знанія можетъ снова вернадеждь, восторженной увѣренности; онъ самъ нуть къ сознательному утвержденію того, во спѣшить преклониться передъ цезаремъ-осво- что наивно вѣрило сердце. Д. былъ человѣкъ бодителемъ, въ которомъ воплощалъ свои по-строго религіозный И не пережиль литическія грезы; онъ надѣялся, торжествовалъ | острыхъ нравственныхъ и умственныхъ колеи грозилъ; это даетъ содержаніе его письмамъ | баній, отраженіе которыхъ видѣли въ Conviкъ императору и гражданамъ Флоренціи, этому | vio; тѣмъ не менѣе за Couvivio остается «смрадному логовищу лисицы». Но импера- | среднее, въ хронологическомъ смыслѣ, мѣсто торъ-идеалистъ внезапно скончался (1313), въ развитіи дантовскаго сознанія, между а 6 ноября 1315 г. Раньери ди Заккарія изъ | Vita Nuova и Божественной Комедіей. Связью Орвьетто, намѣстникъ короля Роберта во Фло- и объектомъ развитія является Беатриче, въ ренціи, подтвердилъ противъ Д., его сыновей одно и то же время и чувство, и идея, и воси многихъ другихъ декретъ изгнанія, осудив | поминаніе, и принципъ, объединившіеся въ одихъ на казнь, если бы они попались въ руки | номъ образѣ. Флорентійцевъ. Есть извѣстіе, что Д. было Въ числѣ юношескихъ стихотвореній Д. предложено вернуться, но подъ условіями уни- есть одинъ хорошенькій сонетъ къ его другу, зительными для его достоинства, и будто бы Д. Гвидо Кавальканти, выраженіе реальнаго, игри горделиво отказался. Такъ говорить Боккаччіо | ваго чувства, далекаго отъ всякой трансцен и дантовское письмо къ одному безыменному | дентности. Беатриче названа уменьшительФлорентійскому другу, заподозрѣнное новѣй- нымъ отъ своего имени: Биче. Она, очевидно, шей критикой, какъ многія другія посланія Д. | замужемъ, ибо, съ титуломъ монна (= маСъ 1316-17 г. онъ поселился въ Равеннѣ, |донна), рядомъ съ нею упоминаются и двѣ другія красавицы, которыми увлекались и которыхъ надъ нимъ однимъ, ибо Беатриче - вообще воспѣвали друзья поэта, Гвидо Кавальканти и любовь, высокая, поднимающая. Послѣ перЛапо Джіянни: «хотѣлъ бы я, чтобы какимъ выхъ весеннихъ свиданій, нить дѣйствительнибудь волшебствомъ мы очутились, ты, и ности начинает теряться въ мірѣ чаяній и Лапо, и я, на кораблѣ, который шелъ бы по ожиданій, таинственныхъ соотвѣтствій чисель всякому вѣтру, куда бы мы ни пожелали, не три и девять и вѣщихъ видѣній, настроенныхъ страшась ни бури, ни непогоды, и въ насъ любовно и печально, какъ бы въ тревожномъ постоянно росло бы желаніе быть вмѣстѣ. | сознаніи, что всему этому быть недолго. Хотѣлъ бы я, чтобы добрый волшебникъ по- | Мысли о смерти, пришедшія ему во время садилъ съ нами и монну Ванну (Джіованну), болѣзни, невольно переносятъ его къ Беатрии монну Биче (Беатриче), и ту, которая сто- | че; онъ закрылъ глаза и начинается бредъ: ить у насъ подъ номеромъ тридцатымъ, и мы ему видятся женщины, онѣ идутъ съ распубы вѣчно бесѣдовали о любви, и онѣ были бы | щенными волосами и говорятъ: и Ты также довольны, а какъ, полагаю, довольны были | умрешь! Страшные образы шепчуть: ты умеръ. бы мы!» Бредъ усиливается, уже Д. не сознаетъ, гдѣ Но Д. былъ способенъ къ другому, болѣе | опъ: новыя видѣнія: женщины идуть, убитыя выспренному чувству. Когда онъ выходилъ | горемъ и плачутъ; солнце померкло и покаизъ игриваго тона и вдумывался въ голосъ зались звѣзды, блѣдныя, тусклыя: онѣ тоже своего сердца, любовь казалась ему чѣмъ-то | проливають слёзы; птицы падаютъ мертвыми священнымъ, таинственнымъ, въ чемъ плот- на-лету, земля дрожить, кто-то проходить мимо скіе мотивы улетучивались до желанія лице- и говорить: неужели ты ничего не знаешь? зрѣть Беатриче, до жажды одного ея привѣ | твоя милая покинула этотъ свѣтъ. Д. плачетъ, та, до блаженства пѣть ей хвалы. Чувство | ему представляется сонмъ ангеловъ, они ненастраивалось до крайностей одухотворенія, сутся къ небу со словами: «Осанна въ вышувлекая за собою и образъ милой: она уже | нихъ»; передъ ними свѣтлое облачко. И въ не въ обществѣ веселыхъ поэтовъ; постепен- то же время сердце подсказываетъ ему: твоя но одухотворяемая, она становится призра- милая въ самомъ дѣлѣ скончалась. И ему какомъ, «молодой сестрой ангеловъ»; это божій жется, что онъ идеть поглядѣть на нее; женангелъ, говорили о ней, когда она шла, вѣн- щины покрываютъ ее бѣлымъ покрываломъ; чанная скромностью; ее ждутъ на небѣ. «Ан- ея лицо спокойно, точно говорить: я сподобигелъ вѣщаетъ въ божественномъ провидѣніи: лась созерцать источникъ міра (§ XXIII). Господи, свѣтъ не надивится дѣяніямъ души, Однажды Д. принялся за канцону, въ которой сіяніе которой проникаетъ въ самое небо; и хотѣлъ изобразить благотворное на него вліяоно, ни въ чемъ не знающее недостатка, кро-|ніе Беатриче. Принялся и, вѣроятно, не конмѣ недостатка въ ней, проситъ ее у Господа, чилъ, по крайней мѣрѣ онъ сообщаетъ изъ всѣ святые молять о томъ его Милость, одно нея лишь отрывокъ (§ XXVIII): въ это врелишь Милосердіе защищаетъ нашу (людскую) мя ему принесли вѣсть о смерти Беатриче, долю». Господь, вѣдающій, что говорять о мадон- и слѣдующій параграфъ «Обновленной жизни» нѣ (Беатриче), отвѣчаетъ такъ: «Милые мои, по- начинается словами Іереміи (Плачъ I): «какъ дождите спокойно, пусть ваша надежда пре- одиноко стоитъ городъ нѣкогда многолюдный! бываетъ пока, по моей волѣ, тамъ, гдѣ кто-то | Онъ сталъ, какъ вдова; великій между народами, страшится ее утратить, кто скажетъ грѣшни- | князь надъ областями, сдѣлался данникомъ». Въ камъ въ аду: я видѣлъ надежду блаженныхъ». | его аффектѣ утрата Беатриче кажется ему Это отрывокъ одной канцоны изъ <Vita общественной; онъ оповѣщаетъ о ней имениNuova» (§ XIX), еще не предвѣщающій Бо- тыхъ людей Флоренціи и также начинаетъ жественной Комедіи, но уже родственный ей по настроенію, по идеализаціи Беатриче. Когда она умерла, Д. былъ неутѣшенъ: она такъ долго питала его чувство, такъ сродни- Прошелъ еще годъ: Д. тоскуетъ, но вмѣстѣ лась съ его лучшими сторонами. Онъ при- съ тѣмъ ищетъ утѣшенія въ серьезной работѣ поминаетъ исторію своей недолговѣчной люб- мысли, вчитывается съ трудомъ въ Боэціево ви; ея послѣдніе идеалистическіе момен- «Объ утѣшеніи философіи», слышить впервые, ты, на которые смерть наложила свою пе- что Цицеронъ писалъ о томъ же въ своемъ чать, невольно заглушаютъ остальные: въ вы-|разсужденіи «О дружбѣ» (Convivio II, 13). борѣ лирическихъ пьесь, навѣянныхъ Въ Его горе настолько улеглось, что, когда одна разное время любовью къ Беатриче и даю- молодая красивая дама взглянула на него съ щихъ канву Обновленной жизни, есть безот четная преднамѣренность; все реально-игривое | устранено, какъ напр. сонетъ о добромъ вол шебникѣ; это не шло къ общему тону воспоминаній. «Обновленная жизнь» состоитъ изъ нѣсколькихъ сонетовъ и канцонъ, перемежающихся короткимъ разсказомъ, какъ біографи ческою нитью. Въ этой біографіи нѣтъ казовыхъ фактовъ; зато каждое ощущеніе, каждая встрѣча съ Беатриче, ея улыбка, отказъ въ привѣтѣ - все получаетъ серьезное значеніе, надъ которымъ поэтъ задумывается, какъ надъ совершившейся над нимъ тайной; и не словами Іереміи (§ XXXI). Въ годовщину ея смерти онъ сидить и рисуетъ на дощечкѣ: выходитъ фигура ангела (§ XXXV). участьемъ, соболѣзнуя ему, въ немъ проснулось какое-то новое, неясное чувство, полное компромиссовъ съ старымъ, еще не забытымъ. Онъ начинаетъ увѣрять себя, что въ той красавицѣ пребываетъ та же любовь, которая заставляеть его лить слезы. Всякій разъ, когда она встрѣчалась съ нимъ, она глядѣла на него такъ же, блѣднѣя, какъ бы подъ вліяніемъ любви; это напоминало ему Беатриче: вѣдь она была такая же блѣдная. Онъ чувствуетъ, что, начинаетъ заглядываться на незнакомку и что тогда какъ прежде ея состраданіе вызывало въ немъ слезы, теперь онь - не плачеть. И онъ спохватывается, корить себя софія приготовляла пути, возвращала къ виза невѣрность сердца; ему больно и совѣстно. | димо забытой Беатриче. Беатриче явилась ему во снѣ, одѣтая такъ же, Когда на 35-мъ году (на половинѣ жизненкакъ въ тотъ первый разъ, когда онъ уви- | наго пути») вопросы практики обступили Д., дѣлъ ее еще дѣвочкой. Это была пора года, съ ихъ разочарованіями и неизбѣжной измѣкогда паломники толпами проходили черезъ | ною идеалу, и онъ самъ очутился въ ихъ воФлоренцію, направляясь въ Римъ на покло- | доворотѣ, границы его самоанализа расшириненіе нерукотворному образу. Д. вернулся | лись, и вопросы общественной нравственности къ старой любви со всей страстностью мисти- | получили въ немъ мѣсто на ряду съ вопроческаго аффекта; онъ обращается къ палом- сами личнаго преуспѣянія. Считаясь съ собой, никамъ: они идутъ задумавшись, можетъ быть онъ считается со своимъ обществомъ. Ему о томъ, что покинули дома на родинѣ; по ихъ кажется, что всѣ плутаютъ въ темной чащѣ завиду можно заключить, что Они издалека. блужденій, какъ самъ онъ въ первой пѣсни И должно быть - издалека: идутъ по незнае- «Божественной Комедіи», и всѣмъ загородили мому городу и не плачутъ, точно не вѣдаютъ путь къ свѣту тѣ же символическіе звѣри: причины общаго горя. «Если вы остановитесь и пантера - сладострастіе, левъ — гордыня, волчипослушаете меня, то удалитесь въ слезахъ; | ца — любостяжаніе. Послѣдняя, въ особенности, такъ подсказываетъ мнѣ тоскующее сердце, заполонила міръ; можетъ быть, явится когдаФлоренція утратила свою Беатриче, и то, что | нибудь освободитель, святой, нестяжательный, можетъ о ней сказать человѣкъ, всякаго заста- который, какъ борзой песъ (Veltro), заговить заплакать (§XLI). И «Обновленная жизнь» нить ее въ нѣдра ада; это будетъ спасекончается обѣщаніемъ поэта самому себѣ не ніемъ бѣдной Италіи. Но пути личнаго спаговорить болѣе о ней, блаженной, пока онъ | сенія всѣмъ открыты: разумъ, самопознаніе, не въ состояніи будетъ сдѣлать это достой- наука выводятъ человѣка къ разумѣнію истинымъ ея образомъ. «Для этого я тружусь, на- ны, открываемой вѣрою, къ божественной бласколько могу, - про то она знаетъ; и если Го-|годати и любви. Это та же формула, какъ и сподь продлитъ мнѣ жизнь, я надѣюсь сказать | въ «Обновленной жизни», исправленной міроо ней, чего еще не было сказано ни объ одной созерцаніемъ Convivio. Беатриче уже готова женщинѣ, а затѣмъ да сподобитъ меня Богъ была стать символомъ дѣятельной благодати; увидѣть ту, преславную, которая нынѣ созер- но разумъ, наука представятся теперь не въ цаетъ ликъ Благословеннаго отъ вѣка». схоластическомъ образѣ «мадонны Философіи», Такъ высоко поднятымъ, чистымъ явилось а въ образѣ Виргилія. Онъ водилъ своего у Д. его чувство къ Беатриче въ заключи. | Энея въ царство тѣней; теперь онъ будетъ тельныхъ мелодіяхъ «Обновленной жизни», руководителемъ Д., пока ему, язычнику, дозво что какъ будто приготовляетъ опредѣленіе | лено идти, чтобы сдать его на руки поэта любви въ его «Пирѣ»: «это — духовное едине | Стація, котораго въ средніе вѣка считали ніе души съ любимымъ предметомъ (ІІІ, 2); христіаниномъ; тотъ поведетъ его къ Беатриче. любовь разумная, свойственная только чело-| Такъ къ блужданію въ темномъ лѣсу привѣку (въ отличіе отъ другихъ сродныхъ аф-страивается хожденіе по тремъ загробнымъ фектовъ); это - стремленіе къ истинѣ и добро- | царствамъ. Связь между тѣмъ и другимъ модѣтели» (ІІІ, 3). Не всѣ посвящены были въ | тивомъ нѣсколько внѣшняя, воспитательная: это сокровенное пониманіе: для большинства | странствованія по обителямъ Ада, Чистилища Д. былъ просто амурнымъ поэтомъ, одѣвшимъ и Рая - не выходъ изъ юдоли земныхъ заблувъ мистическія краски обыкновенную земную жденій, а назиданіе примѣрами тѣхъ, которые страсть, съ ея восторгами и паденіями; онъ нашли этотъ выходъ, либо не нашли его, или же оказался невѣрнымъ дамѣ своего сердца, остановились на полупути. Въ иносказательего могутъ упрекнуть въ непостоянствѣ (III, 1), номъ смыслѣ, сюжеть «Божественной Комедіи» ■ этотъ упрекъ онъ ощущалъ, какъ тяжелый — человѣкъ, поскольку, поступая праведно или укоръ, какъ позоръ (1, 1). Ему хотѣлось бы неправедно, въ силу своей свободной воли, забыть мимолетную невѣрность сердца, воз- онъ подлежитъ награждающему или караюстановить для себя и для другихъ внутрен- | щему Правосудію; цѣль поэмы - «вывести люнюю цѣльность - и онъ вносить поправку въ дей изъ ихъ бѣдственнаго состоянія къ состоавтобіографію, убѣждая себя, что невѣрность | янію блаженства». Такъ говорится въ послабыла только кажущаяся, перерыва не было: ніи къ Канъ Гранде делла Скала, властитечто та сострадательная красавица, которая вилю Вероны, которому Д., будто бы, посвя димо нарушала его чувство, въ сущности пи- тилъ послѣднюю часть своей комедіи, толтала его: она не кто иная, какъ «прекраснѣй- куя ея дословный и сокровенный аллегоричешая и цѣломудренная дщерь Владыки міра, | скій смыслъ. Посланіе это заподозрѣно, какъ та которую Пиѳагоръ назвалъ Философіей» | дантовское; но уже древнѣйшіе комментаторы (ІІ, 16). Философскія занятія Д. какъ разъ | комедіи, въ числѣ ихъ и сынъ Д., пользова совпали съ періодомъ его скорби о Беатриче: | лись имъ, хотя и не называя автора; такъ онъ жилъ въ мірѣ отвлеченій и выражавшихъ или иначе, но воззрѣнія посланія сложиихъ аллегорическихъ образовъ; не даромъ со- |лись въ непосредственномъ сосѣдствѣ съ Д., въ страдательная красавица вызываеть въ немъ | кружкѣ близкихъ къ нему людей. вопросъ - не въ ней ли та любовь, которая Загробныя видѣнія и хожденія - одинъ изъ заставляетъ его страдать о Беатриче. Эта любимыхъ сюжетовъ стараго апокрифа складка мыслей объясняетъ безсознательный средневѣковой легенды. Они таинственно напроцессь, которымъ преобразилась реальная страивали фантазію, пугали И манили грубіографія Обновленной жизни: мадонна Фило- | бымъ реализмомъ мученій и однообразной рос И |